– Вчера вечером ты вел себя как настоящий подонок, – предъявляет она мне.
– То есть вел себя как всегда?
В ее голубых глазах появляется отчаяние.
– Нет, ты не всегда так себя ведешь, по крайней мере, по отношению ко мне.
Я пытаюсь вспомнить, что вчера такого сделал или сказал Элле. Когда я пришел к Фелисити, Элла и Вэл танцевали. Потом я устроил потасовку с придурком Зиком, и Элла вмешалась. Тогда… о, точно, я отпустил какую-то идиотскую шутку по поводу того, что Рид у нее под каблуком, и насмехался над тем, как она умоляет моего брата в постели.
Я глубоко вздыхаю. Проклятье! Я действительно тот еще подонок.
– Зачем ты так поступаешь? – спрашивает Элла.
О черт, ее нижняя губа дрожит. Клянусь богом, если она начнет плакать…
Но Элла быстро берет себя в руки. Поджимает губы и выпячивает подбородок. Эта девчонка словно сделана из стали. Ничто ее не сломает. Никогда. Неудивительно, что мой брат влюбился в нее в ту самую секунду, как она переступила порог нашего дома.
– Истон, у тебя проблемы с зависимостями.
– Да ну, правда?
Ее глаза вспыхивают.
– Здесь не над чем шутить.
Не над чем, действительно. Последний член нашей семьи, у которого были проблемы с зависимостями, убил себя к чертовой матери. Но я не такой, как мама. Я слишком люблю жизнь, чтобы наложить на себя руки.
– Мне нравится напиваться, – отвечаю я и начинаю рыться в шкафу в поисках футбольного свитера. – Подумаешь! Я же больше не глотаю таблетки. Когда вылетаем? – бросаю Элле через плечо.
– Через час. – Краем глаза вижу, как она скрещивает руки на груди. – Только без тебя.
Я разворачиваюсь.
– Да ну на хрен! У Рида игра!
– Я не хочу, чтобы ты летел с нами, – с сердитым видом отвечает Элла.
Невозможно удержаться от смеха.