– А поскольку он не беспокоит меня, в этом нет необходимости, – я указываю на форму.
– Твои родители сказали, что он запугивал тебя в библиотеке, – подталкивает полицейский. – Ты боишься его? Ты поэтому не хочешь заявлять о том, что случилось? Судебный запрет нужен, чтобы защитить тебя.
Я онемела от шока. Как они узнали про библиотеку? Это случилось сегодня. Они шпионят за мной в школе?
– Мать Скарлетт позвонила мне на работу, – объясняет мама, поняв мое замешательство. – Скарлетт рассказала ей, как он преследовал тебя в библиотеке.
Проклятье. Моя ложь преследует меня. Я откидываюсь на диван и прячу лицо в ладони.
– Он меня не беспокоил, – говорю я, но никто мне не верит.
– Конечно же, я сразу позвонила директору Гири. Но он сказал, что даже если ты придешь и подашь жалобу, то ему лишь вынесут предупреждение, поскольку это будет его первое нарушение порядка.
Мне хочется кричать. Чейз не делал ничего плохого.
Сквозь пальцы вижу глядящих на меня родителей. Зарываюсь глубже в диванные подушки, судорожно пытаясь найти выход из всего этого.
Но мама принимает мое молчание за недомогание.
– Ты в порядке? – беспокоится она. – Я знала, что он к тебе пристает! – Она поворачивается к полицейскому и пронзительно заявляет: – Мы не можем ждать, пока случится что-то плохое. Мы уже потеряли одну дочь. – Она хватается рукой за горло. Папа подходит и кладет руку ей на плечо.
– Мы не ждем, Марни. Мы заполняем заявление о наложении судебного запрета.
– И я, конечно, могу помочь вам с этим, – мягко говорит офицер Маллой и поворачивается ко мне: – Почему бы тебе не рассказать, что случилось? Мы предъявим эту бумагу нужному судье.
Мне становится еще хуже.
– Нет. Я не хочу это делать.
– Лиззи, – говорит мама.
– Бэт.
– Бэт, это для твоей безопасности.