Развод. Вспомни, как мы любили

— Я не знаю, Маша, — продолжает смотреть вперед, будто высматривает в пустоте врага. — Не знаю.

— Ты, видимо, не этого ждал?

— Нет, не этого, — он медленно кивает. — Если честно, я не знаю, чего ждал, но точно не этого, — замолкает и переводит на меня взгляд, от которого меня пробирает озноб. — Маш.

— Что?

— Как же ты держишься?

— А у меня есть выбор не держаться? — вскидываю бровь. — Вить, я же никогда не была соплежуйкой. Для меня сложности — это… причина идти дальше. Ты мне подкинул офигеть какую сложность. Самую сложную сложность, но ты же всегда был в моей жизни самым-самым, поэтому было бы глупо ожидать от тебя какой-то легкой и скучной банальности.

— Почему…

— Что почему? — мягко улыбаюсь.

— После всего… после моих слов… почему ты сейчас говоришь такое? — глаза у Виктора недоуменные и растерянные.

— Подожди, ты же сам хотел дружить…

— Ты же поняла о чем я, — продолжает вглядываться в глаза.

Теперь я смотрю перед собой и кутаюсь в халат поглубже под легким порывом ветра.

— Я все еще хочу, чтобы ты исчез из моей жизни, — шепчу я. — Я хочу разорвать тебя на клочки, а потом эти клочки растереть в порошок… — выдыхаю. — Из порошка этого испечь с твоими потрохами пирог и съесть его… Еще скормить дочерям, соседям, — моргаю. — Я прокручиваю множество вариантов мсти и злодейств, но я же не избавлюсь от тебя, Вить. Ты же останешься в памяти и прошлом, в котором я была счастлива. Мне этого не выкинуть из своей жизни.

Делаю паузу и пожимаю плечами:

— И я ценю то, что у меня было за спиной, — перевожу взгляд на Виктора. — А ты боишься, Вить. И тебе бы по-хорошему, если хочешь новой жизни, все сбросить и стряхнуть, но ты ведь не такой, да?

— Я не брошу дочерей.

— Тебе бы было легче, — слабо улыбаюсь. — И я бы не маячила в твоей жизни с воспоминаниями из прошлой жизни. Ты захотел легкости, чувственности, страсти и романтики, а по итогу тащишься посреди ночи с вулканом к трем капризным дочерям. Где тут легкость, которую ты жаждал? И дышать тебе сейчас легче, когда жены-мамки-сестры нет рядом?

Виктор опять смотрит вперед и едва заметно хмурится:

— Нет. Но у меня нет… Маш… Нет ощущения того, что мы с тобой разведены, — хмыкает. — Вот так, Маш. Я не знаю, как тебе это объяснить.

Я молчу и недоуменно моргаю. Если он так говорит, то значит так и есть. Ему сейчас бессмысленно юлить или путать меня словами.