— Клер, открой, это я, — позвал он.
Дом хранил мрачное, совсем не сонное молчанье, и Клер не торопилась выходить. Потоптавшись еще сколько-то, Ренье медленно пошел к калитке. Его не желали принимать здесь.
Позади скрипнули дверные засовы, и он быстро оглянулся. Клер стояла на пороге бледная, с распущенными волосами, в домашнем халате, кутаясь в шаль. Лицо у нее было вовсе не заспанным и — удивленным.
— Ренье? — спросила она, словно не веря своим глазам. — Почему ты так рано? И что с твоей рубашкой?.. У тебя пиджак на голое тело…
— Вот, принес голубику для тетушки Мадлен, — сказал Ренье. — У нее ведь сегодня именины.
Любовная косточка
— А?.. — Клер смотрела на него, как на умалишенного. — Какие именины? Ты рубашку испортил… Что все это значит?
— Ты была права, — сказал он серьезно. — Про жирного голубя. Да что там, креветка никогда не станет омаром, и Ренье никогда не будет Реном. И было глупо стыдиться своего имени.
— Постой, постой, — она остановила его жестом. — Пойдем, пересыплем ягоду, она уже дала сок.
Клер отперла двери бушона, нашла сито и миску, и высыпала ягоды.
— Только не говори, что ты помчался за голубикой ради тетушки Мадлен, — проворчала она, зачерпывая воды, чтобы вымыть руки. — И перепачкался при этом до ушей!
— Тетушка — это предлог — признался Ренье, пока Клер поливала ему над тазом. — Пришел наниматься к тебе на работу. Ты возьмешь меня в свой бушон? Су-шефом или поваром?
— Ты смеешься? — он совсем близко увидел ее хорошенькое сердитое лицо — вздернутый нос, серые прозрачные глаза.
— Нет, не смеюсь. Если разрешишь, я останусь навсегда в твоей кухне. И рядом с тобой, — он убрал непослушную прядку, упавшую ей на лоб.
Клер затаилась, как мышка.
— Что за чепуху ты несешь, — сказала она. — Ты — владелец лучшего ресторана в городе, ты выиграл королевское состязание…
— Я мечтаю работать в лучшем бушоне Вьенна, — перебил он ее, — у лучшего шеф-повара. Ты научишь меня этому потрясающему приему? Соленой карамели? Она великолепна. Это лучшее блюдо, что мне когда-либо приходилось пробовать.
— Но я проиграла…
— Ты выиграла, — сказал он. — А я снова оказался неправ. Придумать новое блюдо вот так, на ходу, когда поджимает время, и обстоятельства против тебя — это высшее мастерство, Клер, и… прости, но я сейчас тебя поцелую.
На этот раз она не сопротивлялась, и Ренье целовал ее все жарче и жарче. Только что он бродил, продрогнув, по берегу озера, в холодном тумане, и вот уже весь горит, а виной всему — курносая повариха, горячая, как котелок с касуле, и задиристая, как маленький перец-чили.
ebooksa