Я подняла на него глаза:
– А когда он?
– Через две недели. Я ничего не знаю о пятнадцатилетних девчонках. Пятнадцать – это звучит уже как-то по-взрослому. С цифрой «четырнадцать» я еще смирился, она еще явно причисляла ее к категории девочек, но пятнадцать… – Он покачал головой. – Не знаю. Скоро Ливви станет взрослой. Когда-нибудь она просто увидит во мне тупого старшего брата, который ее бесит.
– Не могу себе такого представить, Спенс. А что насчет вариантов подарка?
В его глазах появился веселый блеск.
– Я бы купил ей билеты на концерт, но мама не в восторге от этой идеи. Мне она тоже разрешила их только с шестнадцати.
– Хотела бы я иметь брата, который ходил бы со мной на концерты.
– Можешь ходить на них со мной, – сказал он, и я усмехнулась ему в рубашку.
– Главное, чтобы Оливия не заревновала.
– Можем просто подождать, пока ей исполнится шестнадцать, и пойдем втроем.
– Отлично, договорились.
Весь следующий час он рассказывал мне про свою сестру, и в каждой подробности, которую он мне о ней сообщал, я видела его безграничную любовь к ней. С каждой минутой ему становилось все легче и легче говорить. И это было прекрасно – находиться рядом с ним. Узнавать его секреты. Понимать его.
В какой-то момент, когда его дыхание стало более размеренным, Спенсер потер рукой глаза.
– Я устал.
Я погладила его по животу:
– Тогда спи.
Он покачал головой:
– Ты не должна ехать домой одна.
Повисла долгая пауза, в которую я слушала его сердцебиение и прислушивалась к себе. И не обнаружила ничего, кроме тепла. Никакого страха. Никакой паники.
– Мне хочется остаться с тобой, – прошептала я.