Среди тысячи слов

– Ага, она, – сказал я, сделав последнюю затяжку. Я бросил сигарету на землю и раздавил ботинком. – Я не стану играть, просто пробегусь по словам.

– Я готов, – сказал Бенни.

Я встал посреди пустого места на свалке и закрыл глаза.

Быть или не быть, вот в чем вопрос.Благороднее ли страдать,Вынося удары и стрелы злой судьбы,Или взяться за оружие против моря неприятностейИ, противясь им, победить?

Мои плечи поникли.

– Уснуть. Умереть, – произнес я тихо. – Умереть, уснуть и, может, видеть сны.

– Ты кучу всего пропустил.

– Знаю.

– Что это значит? – спросил Бенни, тоже глухо.

– Он пытается понять, стоит ли оно того. Продолжать жить или нет.

– Стоит ли?

«Не знаю, – подумал я. – Иногда я просто не знаю».

– Какая следующая строчка? – спросил я.

– Ах, вот загвоздка, – сказал Бенни и сморщил нос, засмеявшись.

Я проговорил остальной монолог, а Бенни меня периодически останавливал и исправлял ошибки. Я добрался до конца монолога, момента, где заходит Офелия, и замолк. Мои мысли вернулись к Уиллоу, и я представил, как она выходит ко мне на сцену, на эту жуткую свалку, такая красивая и хрупкая, но сильная и выносливая.

Бенни решил, что я забыл слова.

– Пусть в твоих молениях упомянутся все мои грехи, – он снова сморщил нос. – Что такое моление?

– Молитвы, – ответил я. – Она еще пока его не слышит, но он просит ее вспоминать его в молитвах. Словно прощается.

– Он уезжает? – спросил Бенни.

– Да, именно так, – ответил я. Слова срывались с моих губ, как падают камни. – И взять ее с собой он не может.

Я подошел к Бенни, забрал сценарий из его рук. И закрыл его.