Среди тысячи слов

22
18
20
22
24
26
28
30

Терпение Энджи лопнуло. Она обняла меня и тихо сказала Айзеку:

– Я позабочусь о ней.

Он колебался, словно не хотел покидать меня ни на секунду.

– Спасибо, – он повернулся ко мне. – Напиши мне позже.

– Напишу.

Мы наблюдали, как он вышел в это холодное утро и направился к пикапу. Руки засунуты в карманы, шея втянута в плечи.

Как только пикап уехал, Энджи развернула меня лицом к себе.

– Расскажи мне правду, – сказала она, откидывая локон запутанных волос с моего лица. Никогда не слышала, чтобы она говорила так серьезно и твердо. – Он причина, по который ты так выглядишь?

Я покачала головой.

– Нет. Он причина, по которой я не выгляжу хуже.

Голос дрогнул. Полились слезы. Энджи крепко обнимала меня за трясущиеся плечи.

– Пойдем, давай отведу тебя наверх.

Она провела меня в свою комнату на втором этаже. Из коридора, из комнаты за спальней родителей слышался шум проточной воды. Собака, красивый ирландский сеттер с пушистой золотисто-коричневой шерсткой, прыгала за нами по ступеням.

– Баркли, нет, – сказала ему Энджи, но он все равно протиснулся в комнату.

– Мама готовится к работе, – сказала она, закрывая за нами дверь. Я с сожалением поняла, что не знала, чем занимаются ее родители. Я так и не спросила.

Когда я вошла в комнату Энджи, моя и так больная голова закружилась. Я именно такой ее и представляла: полной поп культурного китча. Постеры неизвестных альтернативных групп, о которых я никогда не слышала. Постер Эммы Уотсон в роли Гермионы. Три отдельные полки, забитые романами, комиксами и многочисленными рядами манги. На полу валялась одежда – футболки Энджи с надписями.

Она усадила меня на черное покрывало. Баркли сидел и наблюдал, как его человек бродит туда-сюда передо мной.

– Я даже не знаю, что делать. Мне нужно что-то рассказать маме, хорошо? Ты плохо себя почувствовала после репетиции? Поэтому оказалась здесь? И?..

– Не знаю, – ответила я.

Энджи встала на колени у моих ног и взяла меня за руки.