Среди тысячи слов

Я сглотнула и удерживала взгляд на сценарии, который в черно-белом цвете отражал мою собственную жизнь.

– Я подчинюсь, мой господин.

Четыре часа спустя пьеса окончилась смертью практически всех персонажей. С решительным хлопком закрылась дюжина красных блокнотов. Мы все потянулись и собрали вещи. Джастин наклонился ко мне, когда я зашла в приложение Uber на телефоне. Он оказался достаточно близко и нарушил мое личное пространство. Я поморщилась. Отойдя на шаг назад, я притворилась, что поправляю сумку.

– Нужно подвезти? – спросил Джастин. – Где ты живешь? Могу тебя подвезти.

– О, эм…

По какой-то глупой причине я поискала Айзека взглядом, но он разговаривал с Мартином. Джастин ждал моего ответа. Надо мной навис груз его ожиданий. Я слышала, как сама быстро сказала адрес в чертовски смехотворной манере, в какой девушек учили с незапамятных времен говорить или делать то, что им неприятно, чтобы не ранить чувства мужчины.

– Отлично, – сказал Джастин. – Я тоже живу в Эмерсон Хиллз. Примерно в трех кварталах от тебя.

– Здорово, – ответила я. – Спасибо.

Я подошла к разговаривающим Мартину и Айзеку.

– Простите, что прерываю, но хотела снова поблагодарить вас, что выбрали меня. Джастин подвезет меня домой.

«Теперь вы знаете, где я и в чью машину сажусь».

Айзек засунул руки в карманы и одарил меня пустым взглядом, когда к нам присоединился Джастин.

– Великолепно, – сказал Мартин. – Братская любовь в действии. Хорошего вечера и хорошей работы вам двоим. Увидимся в среду.

– Спасибо, – сказала я и собралась уходить, но потом повернулась к Айзеку. – Пока.

Его подбородок незаметно поднялся и опустился, но он ничего не сказал.

Словно сообщение «Нет, спасибо» и ничего больше.

Мы с Джастином направились вниз.

– Братская любовь, – сказал Джастин. – Мартин воспринимает все это так буквально.

Я слабо улыбнулась сквозь плотно сжатые губы. Все тело напряглось, и когда мы вышли в бодрящую холодную ночь, мышцы сжались, я поежилась.

Джастин подвел меня к своему блестящему черному Ford F150, стоящему на парковке напротив театра, и придержал мне дверь пассажирского места. Словно деревянная, я забралась внутрь, и на меня нахлынул запах Джастина – одеколон, кожа и древесный освежитель воздуха, висящий на зеркале заднего вида. Он хорошо ухаживал за пикапом. Здесь нечего было бояться, но, когда он усадил свое крупное тело на место водителя, мое сердце рвануло галопом.