Мои губы сами собой сложились в усмешку.
– Приложу для этого все усилия.
Мне никогда раньше не приходилось вести слепого, и я быстро обнаружила, что это совсем не так легко, как кажется. Мир, воспринимаемый мной как должное, на самом деле оказался полосой препятствий с подстерегающими на каждом шагу опасностями. Для меня это стало шокирующим открытием. Я озвучивала малейшие изменения на нашем маршруте, чтобы Ной ни в коем случае не споткнулся и не сломал лодыжку. И он такой высокий! Приходилось постоянно уводить его от низко висевших ветвей деревьев, то и дело грозивших его оцарапать.
Ной чутко и достойно реагировал на каждое предупреждение. Он шел очень медленно. Так медленно, что стало чудиться, будто на мне висит якорь, тянущий меня вниз. Лицо Ноя было сосредоточено, и он явно боролся с желанием вытянуть перед собой руку, чтобы не наткнуться на что-нибудь в своей тьме.
– Знаешь, – рискнула заговорить я, – если бы у тебя была трость, то ты бы знал, что у тебя на пути ничего нет.
– У меня есть трость, – процедил Ной сквозь стиснутые зубы. – В реабилитационном центре мне выдали несколько штук.
– Почему ты ими не пользуешься?
Он не ответил, а я не стала давить. Прогулка для него и так была достаточным стрессом.
Мы дошли до Бродвея, с его шумными и оживленными перекрестками, сигналящими таксистами, урчащими моторами и толпящимися на тротуарах пешеходами. Ной ругнулся себе под нос, когда его плечо задели в третий раз.
– Люди ушли бы с твоего пути, если бы знали, что ты слепой, – мягко заметила я.
– Они должны свалить с моего пути, даже если бы я не был слепым, – огрызнулся Лейк, однако я понимала, что за раздражением он скрывает свою нервозность. Несмотря на приятный ветерок, на его лбу выступила испарина, пальцы, сжимающие мою руку, напряглись. В конце концов, он остановился и притянул меня поближе. – Шарлотта…
– Все хорошо, – я чувствовала себя ужасно из-за того, что вытянула его на прогулку, к которой он явно был не готов. – Пойдем назад. Я отведу тебя.
– Нет, подожди, – он встал как вкопанный, на его щеках заходили желваки. – Где мы?
– На перекрестке Колумбус-авеню и Семьдесят седьмой улицы.
– Мне это ни о чем не говорит, – Ной тяжело вздохнул. – Черт, тут так шумно. Далеко еще?
– Осталось только перейти улицу.
– Парк перед нами?
– Да.
– Опиши его.
– Описать?..
ebooksa