С безмолвным криком я швырнул ее через комнату. Основание разлетелось на куски, угодив в стену рядом со шкафом, и мне почудилось, что я тоже распадаюсь на части. Боль сокрушала и раздирала меня. Горло издавало тихие, судорожные стоны, из глаз текли слезы, кожа покрылась испариной.
Я снова упал на четвереньки, опрокинув тумбочку. Она перевернулась, ударив меня по бедру. Легкий поцелуй боли по сравнению с ревом агонии в голове. Я жалко ползал по полу, все еще пытаясь найти таблетки, но по-прежнему ничего не находил.
Паркет под ладонями сменился холодной плиткой. Ванная. В полубреду, потерявшись в окутавшем меня мерзком тумане боли, я сдался и прекратил свои поиски. Я начал биться головой о плитку, снова и снова, в мерном ритме, в унисон пульсации в голове. Сколько это продлится? Это конец? Должно быть, да. Голова взорвется, как в фильме ужасов. Или я разобью свой череп о плитку, словно яйцо, и боль вытечет из нее. Меня затрясло, желудок скрутили спазмы.
Пусть это прекратится… Боже, пожалуйста, прекратите это, кто-нибудь…
– Ной? О господи!
Шарлотта.
За всей этой агонией, где я еще был в состоянии думать, пришла мысль: возможно, я выберусь из этой круговерти живым.
Глава 15
– Убирайся отсюда и сегодня больше не приходи.
Слова Ноя были как ушат холодной воды: ледяными и шокирующими.
Я думала, ему становится лучше. Думала, что добилась изменений.
Мне не должно было быть так больно. Наша прогулка, совместные завтраки, его прикосновения к моему лицу… Я полагала, что есть прогресс, но мы никуда не продвинулись с того самого дня, когда он накричал на меня из-за штор.
Я спустилась на первый этаж, говоря себе, что у Ноя бывают «плохие дни» и что он не обязан заботиться о моих чувствах. На самом деле так даже лучше. В конце концов, мы с ним работник и наниматель, и ничего больше.
Тогда почему глаза жгли горячие слезы? Я зло смахнула их и стала прикрывать дверь в свою комнату, чтобы спрятаться от него. Пусть сидит в свои плохие дни один, со своим несносным характером и отрицанием, разрушающим его жизнь.
Я почти закрыла дверь, но не смогла этого сделать, и поэтому несколько часов спустя услышала, как на третьем этаже что-то упало.
Сердце пустилось в галоп. Я резко села на постели, уронив на пол книгу. В голове пронеслось требование Ноя, чтобы я не помогала ему, что бы ни случилось. И оно прозвучало столь же нелепо, как и в первый раз. Это требование просто невозможно выполнить.
Я помчалась по лестнице наверх, не зная, что там найду, но чувствуя: произошло что-то ужасное. Когда я добежала до третьего этажа, послышался второй удар, на этот раз тяжелый, а за ним приглушенный стон.
Дверь в комнату Ноя была закрыта, но я не стала стучать. Распахнув ее, в вечно царящем полумраке слева у стены я увидела расколотую прикроватную лампу. Керамическое основание разбилось вдребезги, абажур промялся, вилка погнулась из-за того, что ее с силой выдрали из розетки. На другой стороне комнаты, рядом с кроватью, лежала перевернутая деревянная тумбочка. Из ванной доносились болезненные стоны.
Сердце комом застряло в горле. Я поспешила туда и нашла там Ноя. Стоя на четвереньках, он бился головой о керамическую плитку.
– Ной? О господи! – я кинулась к нему и опустилась на колени рядом.
ebooksa