Я взглянула на Сойера.
– Ох, эм… мы не…
– Спасибо, – сказал он. – Спасибо вам большое.
Пара, улыбнувшись в ответ, развернулась и пошла дальше.
– Это проще, чем объяснять, – добавил Сойер.
– Подобное уже случалось? – нарочито равнодушно поинтересовалась я.
– Да, с моим другом Джексоном, – начал он. – Он как-то присоединился к нам в субботу, и нас окружила толпа девушек с девичника, думая, что мы пара, а Оливия – наша приемная дочь.
Я сделала большой глоток воды из бутылки.
– Миленько.
– Я не потрудился сказать им правду, хотя Джексон все это время флиртовал с подружкой невесты, так что это, вероятно, сбивало с толку.
Сойеру с легкостью удавалось рассмешить меня, и я поклялась себе расслабиться и наслаждаться днем, вместо того чтобы забивать себе голову глупыми, ненужными мыслями. Я откинулась на руки, позволяя солнечному свету согревать меня.
– Джексон тоже юрист? Кажется, ты упоминал об этом.
– Да, практикующий.
– Налоговое право. Господи. Меня клонит в сон от одной только мысли, – простонала я и откусила яблоко, замерев. – Черт. Я только поняла, что никогда не интересовалась твоей специализацией.
– Налоговое право, – серьезно сказал Сойер, но задорный блеск в глазах тут же выдал его.
– Врунишка, – засмеялась я, хрустнув яблоком. – А на самом деле?
– Криминальное право. Я хочу быть прокурором.
– Ох, – выдохнула я, и мне показалось, что солнце скрылось за облаками. Кожа покрылась мурашками, а кусок яблока застрял в горле, который я еле проглотила. – Это тот, кто сажает людей за решетку, да?
Я прекрасно знала ответ на свой вопрос, потому что три года назад один из них стоял напротив меня в здании суда. Благодаря ему меня приговорили к трем годам тюремного заключения за хранение наркотиков в небольшом размере.
– Это еще не все, – ответил Сойер. – Федеральный прокурор представляет государство или штат в уголовных делах, выступает перед присяжными…