– Да, детка. Хочу. – Я взял ее ладони и отвел их от своего лица. – Но прежде я должен кое-что тебе рассказать…
– Да, я тоже, – призналась Фиона, и ее сияние слегка померкло. – Мне казалось, что слишком рано, но ты должен знать все.
– Так же, как и ты, – уверил я.
От предчувствия провала душу охватила тоска. Как бы дико и чертовски безумно это ни звучало, единственным способом, моим единственным шансом было спокойно все объяснить. В тишине и уединении.
– Не здесь, лучше у тебя дома. Там мы будем одни.
Я почувствовал, как сладкая забота и внимание Фионы окутали меня, словно сахарная пудра.
– О, все настолько серьезно?
– Да, детка. Так и есть, но…
– Что такое? – медленно проговорила она. – Ты можешь рассказать мне все что угодно, Ник.
Боже, я надеялся, что это правда.
– Фиона…
Я сглотнул, слова застряли в горле.
Она отстранилась от меня и прислонилась спиной к подоконнику. Теперь ее беспокойство сменилось настороженностью.
– Скажи мне сейчас, – попросила она. – Пожалуйста. Мучаясь от неизвестности, я не смогу спуститься вниз, улыбаться, вести светскую беседу и притворяться, что радуюсь счастью своих друзей. Ник, пожалуйста. Просто скажи мне.
Я поднял на нее умоляющий взгляд.
– Боюсь, ты возненавидишь меня.
– Почему? – Фиона сглотнула и предприняла новую попытку уговорить меня. – С чего бы мне тебя ненавидеть? Что такого ты можешь сказать?
Покачав головой, я встал и принялся мерить шагами комнату.
– Никогда об этом никому не рассказывал, поэтому не знаю, с чего начать. Наверное, вообще не следует этого делать. Возможно, это станет гребаной ошибкой, но я не могу ехать с тобой в Коста-Рику, пока ты не узнаешь правду.
– Хорошо, – с расстановкой проговорила она, – слушаю.