Из-за двери второй допросной на противоположном конце помещения выглядывает Винс и пучит глаза, в которых явно читается «подымайся и вали сюда, да поживее», после чего снова закрывает дверь.
– Незадача, – подтверждает Джайлз. – Плохо, когда двое делают одну и ту же работу. Гораздо правильнее, когда вся команда играет на одного главного.
Бобби хватает сигареты и спички.
– Отличная идея, – произносит он, широко улыбаясь. – Так и быть, мы будем главными.
– Не-не-не, – быстро встревает Джайлз. – У вас и без того работы по горло. Давайте уж мы побудем главными.
– Может, устроим по этому поводу совещание?
– Конечно, но пока давай просто договоримся на словах…
– Мой человечек свяжется с твоим человечком и согласует удобную дату.
– Ладно, Бобби, но…
– Прости, Джайлз, мне пора. – И Бобби вешает трубку.
«Мой человечек свяжется с твоим человечком»? И откуда только такая хренотень в голове берется?
За столом во второй допросной сидит Рональд Коллинз, он же Рам. На его лице словно отрабатывали удары клюшкой для гольфа. Часть синяков старые, и Бобби вспоминает, что миссис Феннесси – Мэри Пэт – уже «общалась» с парнем в баре неделю назад. Из свежего – рассеченная правая бровь, распухшее левое ухо, огромный фингал на правом глазу (поверх расплывающегося желтого синяка недельной давности), кровавая корка на зубах и порезы на шее, как будто от опасной бритвы или очень острого ножа.
Но самое неприглядное, как Винсент и предупреждал, ниже пояса. От парня несет мочой и немного говном, а джинсы заляпаны засохшей кровью.
– Как поживаешь, Рам?
Бобби садится напротив, стараясь сдержать улыбку от бредовости только что сказанного. Почему его сегодня так и тянет похохмить?.. «А потому, – вдруг соображает он, – что у меня, по крайней мере пока, появился в жизни некто особенный. И все сразу заиграло новыми красками».
«Господи, – летит вдогонку следующая мысль, – пусть это будет не сон».
Рам сосредоточенно кусает губы. Бобби даже не хочет представлять, что творится у парня внутри рта.
– Она меня убьет.
– Кто?
– Не скажу.