Около полуночи компашка в парке Коламбия разбрелась, и Рам с Джорджем Данбаром, Брендой Морелло и Джулз Феннесси отправились на пляж Карсон. Только они собрались перейти бульвар Дэя, как Бренда обнаружила, что потеряла ключи. У нее был брелок с белой кроличьей лапкой и открывашкой, который за вечер ходил по рукам несколько десятков раз.
Решили вернуться в парк на поиски. Возились долго и уже хотели бросить, когда Джулз разглядела что-то белое под сиденьем на трибуне, достала – оба-на! – это были ключи Бренды. Парк к тому времени совсем обезлюдел, поэтому они снова присели, открыли еще по бутылке пива, и Джордж пустил по кругу самокрутку. Уматное курево, утверждал он; не мексиканская дребедень, которую он толкал недоумкам, а настоящая южнокалифорнийская сенсимилья. По правде сказать, Рам Коллинз разницы не почувствовал: наверное, потому, что пивом перебил себе весь вкус.
Именно тогда Джордж Данбар произнес, глядя на дорогу рядом с парком:
– Вот-вот, даже не смей смотреть в мою сторону.
Остальные сначала не поняли, с кем это он говорит, а потом увидели тарахтящую машину и выглядывающего из нее чернокожего водителя.
– Глаза опусти, чертила, – вполголоса прорычал Джордж. – Или я за себя не отвечаю.
Парень и правда опустил взгляд – то ли так совпало, то ли инстинкт самосохранения сработал, – и машина, чихая и кашляя, прокатилась мимо, так медленно, как будто по инерции. Она заехала под эстакаду и скрылась в тени. Больше ее не было ни видно, ни слышно.
Джулз тем временем разговаривала с Брендой резким, отчаянным шепотом:
– Я позвоню ему!
– Не надо, – ответила Бренда, – потерпи до завтра. Остынь слегка.
– Не хочет признавать его своим – хрен с ним, мне плевать, но пусть тогда платит.
– Погоди-погоди, – перебивает Бобби рассказ Рама. – Хочешь сказать, что Джулз Феннесси была беременна?
– Чё?
– Ее слова: «Не хочет признавать его своим – хрен с ним, мне плевать, но пусть тогда платит». Так?
Рам задумчиво морщит лоб.
– Да она это могла о чем угодно говорить.
– О чем, например?
– Да мало ли… Про кота там или про автомобиль.
«И этот придурок имеет право голосовать, – обреченно думает Бобби. – И размножаться».
– Ну хорошо, продолжим, – говорит он. – Джулз собралась кому-то позвонить. Кому «ему», кстати?