Мимо медленно проплывал каменистый берег. Квас с бульканьем полился в тёмные воды Калины. Велга крутила головой по сторонам, не понимая, что происходит, когда один из гребцов достал из-за пазухи варган, набрал побольше воздуха в грудь, и шум волн потонул в зыбком дрожащем звуке.
А беззубый удивительно сильным, глубоким голосом запел:
И остальные подхватили:
Из-за ольхи выглянул большой камень. Воды Калины били о тот камень: то набегали со всей силы, то игриво лизали кудрявыми волнами. И нельзя было оторвать от него глаз. Он был синий, как небо в тоскливый день, пористый, испещрённый знаками, которых не разглядеть издалека, покрытый по бокам мхом.
Велга прищурилась и наконец разглядела рисунок на камне.
Щур, водяной владыка. Ему рыбаки приносили дары по весне. Его на Купалу просили о покое и милости. И Пресветлые Братья даже самыми страшными угрозами не могли остановить старгородцев от поклонения Щуру, что жил во всех реках и озёрах.
Огромный каменный ящер, что грозно, не мигая, наблюдал за всеми, кто проплывал мимо.
Создатель и его кара ждали после смерти. Щур был здесь, под водой. И он мог разбить ладьи купцов одним ударом хвоста.
И пусть Велга редко ходила на гулянья с простым народом, пусть чаще она молилась Создателю, чем жгла костры на берегу, но даже она знала слова этой песенки:
– Ку-у-урва, – прорычала Галка. – Тупорылая курва! Я сломаю ей шею, пусть только попадётся.
Она металась по клети: от двери к окну, от окна к двери.
– Как она умудрилась? Кто ей помог?
Белый молчал всё это время. По дороге от пристани до самой корчмы он не проронил ни слова. Девчонка не могла сбежать сама, без чужой помощи. Её надоумили.
Но кто?
Хлопнула дверь. Пришёл Вадзим. Галка чуть не запрыгала на месте:
– Что узнал?
Белый остался недвижим, он оцепенел. Рукой нащупал костяной оберег под рубахой.
Гусляр прикрыл за собой дверь нарочито медленно. Скорчил виноватую морду и почесал затылок.
– Ну-у…