Посмотри, наш сад погибает

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нарывается скренорец. Однажды Мельця превратит его в лягушку.

Чародей поднялся и протянул Велге руку.

– Пойдём, цыплёнок. Нам ещё долго идти до Змаева Ока. Жаль, без музыки. Было бы веселее.

* * *

– Богиня! За что? Фу, это омерзительно! – Галку перекосило от отвращения, даже лицо её позеленело. – Да как можно было вообще сочинить такую дрянь?

– Это не дрянь, – обиделся Вадзим и остановился, чтобы убрать гусли. – Это моя новая песня.

– Как это может быть песней?

Белый тоже остановился подождать гусляра, но сам оглянулся на ушкуйников, тащивших ушкуй. Не стоило ожидать от них смирения. Они только и мечтали о возможности удрать.

– Вы слишком шумите, – не отрывая глаз от ушкуйников, произнёс Белый.

– А чего она? – надулся Вадзим, перекинул через плечо суму с гуслями и пошёл вперёд. – Песня ей моя не нравится… Вот возьму, – крикнул он, обернувшись, – и напишу про тебя песню.

– Это какую же? – задиристо взмахнув короткими белёсыми волосами, спросила Галка.

Пряди волос её выгорели на солнце, кожа на остром носу шелушилась и облезала. Сестра стала ещё больше похожа на мальчишку.

– Да про одну девку без сисек, которую ни один хороший мужик не захочет…

– Больно мне нужны мужики. Это к твоей мамаше без разбору шляются.

– Что ж ты, дрянь, какая грубая? – поморщился Вадзим.

– Иди на хрен!

Она злилась. Пусть и говорила правду, пусть на других мужиков ей и вправду было плевать, а всё же злилась. И потому прижалась к Белому, уткнулась носом ему в шею.

– Я хочу его убить.

Когда кто-нибудь другой кидался такими словами в ярости, это были пустые угрозы. Но Белый знал, как легко, без зазрения совести убивала Галка.

– Он член стаи, – возразил Белый и махнул Вадзиму рукой, чтобы тот шёл дальше. – Нельзя.

– У тебя самый дурной Клюв, каких я встречала.