Она больше не в Щиже, не в убежище Воронов, не в плену. Она у князя Белозерского, своего родственника, человека, который никогда её не обидит.
– Да озарит Создатель твой путь, господица, – насторожённо произнесла одна из холопок. – Нас послали помочь тебе одеться.
Велга сдержанно кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Левой рукой она растерянно погладила Белку. Тёплый мех под ладонью прогонял тревогу. Но мартышка чувствовала её настроение и сама начинала беспокоиться, взволнованно кривить мордочку и озираться.
– Всё хорошо, – хрипло проговорила Велга, опуская ступни на пол.
Пальцы ног лизнул Мишка, и Велга почесала его за ухом.
– Покормите щенка чем получше. Не объедками какими, – чувствуя, как постепенно возвращается голос, сказала она и добавила требовательнее: – Ему всё самое лучшее.
– Конечно, господица.
Холопки распахнули ставни, и в ложницу пролился яркий свет летнего полудня. Если бы Велга так заспалась дома, матушка велела бы выпороть её прутом. Пропускать рассветную службу было греховно, а Велга не молилась уже много дней.
– Мне нужно помолиться, – вдруг поняла она.
И поймала на себе удивлённые, но одобрительные взгляды девушек.
– Зажгите свечи у сола.
Не медля, холопки выполнили приказ, и в красном углу ложницы, у небольшого позолоченного сола, загорелись свечи.
Велга опустилась на колени, чувствуя, как болело всё тело. Стоять на голых досках было неудобно. В храме нянюшка подстилала коврик для своей воспитанницы.
Велга сложила руки у груди.
– Помолитесь со мной, девочки, – попросила она, и в ответ ей робко улыбнулись.
Втроём они пропели:
– Святая Лаодика…
Горели свечи на красном резном угле. Блистало крошечное солнце, знак Создателя, ветер из окна касался волос и босых ног, холодил кожу под льняной рубахой, и слова, знакомые с детства, повторённые сотни, тысячи раз, слетали с губ, и от каждого будто становилось легче.
Велга молилась о покое своих родителей, о здоровье брата. Чтобы Кастусь выжил, чтобы спасся. Он уже столько преодолел. Он должен был выжить. И она должна была его спасти. Она старшая сестра, единственная, кто остался, чтобы позаботиться о нём.
И с каждым словом в душе крепла вера, что молитвы спасут её душу и тело от чужих клинков, от чужих рук, от чужих богов.
ebooksa