Севастополист

В моих последних словах, должно быть, читалось немного отчаяния, и улыбка хозяина зала в ответ получилась кривой, словно он слегка разочаровался и не пожелал это скрывать. Но не стал ничего комментировать, а медленно, спокойно произнес:

– Я, кажется, знаю, куда вам нужно. Поймайте машину, скажите «трансфер напротив».

– Машину? – удивился я. – Здесь есть машины?

– Конечно. Вы должны были их видеть и даже наверняка обсуждать. Это делают все новоприбывшие. Машины соединяют разные проспекты одного этажа. Вам повезло: то, что вы ищете, находится совсем рядом. Но только знайте…

– Спасибо, спасибо вам! – расчувствовался я и собрался было не просто идти – мчаться к выходу со Стройки, как вдруг понял, что Новый свет что-то все еще говорит.

– Но сколько бы вы ни пили, – донеслось до меня, – да и вообще, что бы ни делали, вам все равно возвращаться сюда. Эта тоска по браслету – она всех приводит к нам.

Радостный от предвкушения коктейля, я не слишком хотел вникать в смысл его слов. Мне было весело, мне было хорошо.

– А по пустой коробке? – расхохотался я.

– Что «по пустой коробке»?

– Тоска по пустой коробке, приводит она сюда? Или с ней таки можно справиться?

Я ожидал от него такой же веселой реакции, ну, на худой конец – грубости. Или обиды. Но он заговорил, не меняя тона, – и, кажется, не шутил.

– Приводит, конечно, приводит. Вы просто об этом не знаете. Но и каждый из них не знал.

Он развел руки в стороны, и я огляделся. Вокруг вновь были лица, тысячи лиц. Но в них появилось что-то новое, и оно напугало меня, заставило отшатнуться.

Они все повернулись ко мне. Все на меня смотрели.

Хрусталка

Водитель в кожаной одежде с металлическими бляхами и черных очках, скрывавших глаза, сидел не шевелясь. Из окна его автомобиля я видел простиравшуюся бездну. Казалось, едва он нажмет на газ, мы рухнем в эту бездну – и, приземлившись на «пластмассовую» палубу, разобьемся вдребезги. Но после того как, охваченный ужасом, убежал со Стройки, я и без того чувствовал себя в известном смысле в Бездне.

Я сидел и смотрел то в окно, то в зеркальце и тяжело дышал. А ведь как мне хотелось разглядеть это дивное транспортное средство, сравнить со своей красавицей, узнать, наконец, как же оно работает! Но лица не отпускали меня, словно бы принадлежали не людям, решившим построить семью – пусть и таким непривычным мне способом, – а мертвецам, которых уже нет в этом мире и которые глядели на меня оттуда.

– Вы понимаете? – только и сказал я, повернувшись к водителю и увидев собственное отражение в его очках.

– Чего тут понимать, – бодро сказал водитель. – Со Стройки и не таких ошпаренных возил!

– Да уж. Ошпаривает, – я помотал головой. – Какое вы слово-то подобрали! И точно, ошпаривает.