Лампёшка

Вот Август и затаскивает себя наверх, на одной ноге и одном обрубке, каждый вечер, ступенька за ступенькой. Уходит на это полчаса. Порой и больше. В темноте он зажигает фитиль и смотрит, как луч скользит по чёрной воде.

Вжих — есть, вжих — нету. То появляется, то исчезает, словно и не было.

Вжих — есть, вжих — нету. Вжих — свет, вжих — тьма. Была у тебя жена — вжих — и дочь — вжих, была служба, была нога. Была и сплыла. Словно и не было.

Когда наступает утро, он тушит огонь и продолжает глазеть на море, на скалу. Проклятая скала!

Обычно он так и остаётся наверху на весь день. Смотрит, как солнце плывёт по небу, как тень башни сперва укорачивается, а потом удлиняется. А потом приходит время вновь зажигать маяк.

По вечерам соседка приносит ему поесть. В железной кастрюльке, которую не разбить. Он пробовал.

Соседке приходится нести кастрюльку по скользкой тропе перешейка, поэтому Август всегда вежливо её благодарит.

— Кушайте на здоровье! — отвечает она, и конец разговору. Готовить она толком не умеет.

С-О-Н

Ещё вчера её переполняла решимость, но наутро, поднимаясь по лестнице, Лампёшка чувствует себя уже не так уверенно. Зайдя в комнату, она ставит поднос с едой на пол у кровати.

— Завтрак, — объявляет она, опускается в кресло и ждёт, пока он поест.

За её спиной на полках стоят книги, повернувшись к ней коричневыми корешками. Они как будто тихонько ёрзают на местах. Толкают друг друга и шушукаются: «Она? Эта поломойка? Собралась учиться читать?» Они шуршат страницами и исподтишка смеются над ней: «Ишь, чего придумала! Ничего у неё не выйдет. Куда ей!»

Лампёшка вздыхает и опускает глаза. Может, они и правы, думает она. Что ж, посмотрим.

Посмотрим, думает Эдвард, выползая из-под кровати. Посмотрим, удастся ли чему-нибудь научить эту безмозглую девчонку. На письменном столике уже приготовлено всё необходимое: бумага, чернила и книга, заложенная на местах попроще. Но тут его взгляд падает на девчонку: расселась в кресле Йозефа, да ещё и ногами болтает!

— Слезь немедленно! — кричит он.

Это не её место, тут ей сидеть не позволено!

Она испуганно вскакивает и садится на пол, скрестив ноги по-турецки. И прижимает к губам палец.

— Это что ещё значит?

— Так в школе сидят, — лепечет она. — Так положено.

— Да? — Он не знал. — Ладно. Начнём с… Ты две недели проучилась в школе. Что ты успела выучить?