Поцелуй шелки

– Вызов, – отвечаю я, уголки моих губ приподнимаются. – Проверка твоих умений.

– Хочешь, чтобы я поверила, что рядом с ним ты только разыгрывала влюбленность? – Она издает смешок. – Я так не думаю.

– Мои чувства или их отсутствие – не твоего ума дело. Тебе важно понять только одно, – я не верю, что ты сможешь это сделать.

В приступе негодования Зара кривит губы.

– Даже если вернусь в ту комнату, которую мы только что покинули, и обнаружу, что она пуста, разрежу каждого мужчину, который попадется на пути, лишь бы найти Дориана. Он ранен, а значит – не мог уйти далеко.

Я пожимаю плечами.

– Ты и правда думаешь, что справишься с братьями Святого Лазаро? Эта церковь известна издевательствами над фейри.

– Теперь в этой церкви только подобие людей, что восстали против нашего вида. Я сломаю их, убью каждого голыми руками. Я могу расправиться со всеми, прежде чем они заметят, что я там.

– Докажи. Покажи мне, на что способны Сестры Черного Угря. Если у тебя получится, я попрошу Нимуэ не гневаться за то, что ты увела Дориана у меня из-под носа. В противном случае, ты можешь сразиться со мной за то, что зажато в моем кулаке. Может, ты получишь эту вещь обратно и закончишь начатое, а может, обнаружишь во мне больше жестокости, чем думала. Есть вероятность, что мои губы найдут твои, и на этот раз Нимуэ не будет здесь, чтобы вернуть тебя обратно.

Зара сжимает и разжимает свои когтистые кулаки. Тишина растягивается между нами, пока она изучает мое лицо, взвешивает свои шансы на успех. Наконец, она вздергивает подбородок.

– Я согласна.

Я поднимаю кулак и отдаю ей то, что внутри.

Ее губы приоткрываются, шипение вырывается между зубов, когда она смотрит вниз, на мой гребень в виде ракушки.

Серебро, инкрустированное перламутром.

Серебро, которое она приняла за Колесницу.

Серебро, которое завладело вниманием Зары так, что она не заметила мою другую, спрятанную в складках юбки руку. Руку, которой несколько секунд назад я открыла Колесницу лицевой стороной к земле. Вот почему ее свет не ослепил нас. Только теперь он становится достаточно ярким, чтобы его можно разглядеть сквозь слои влажной ткани.

Глаза Зары расширяются.

Я бросаюсь вперед, обхватываю руками ее ногу, отчего она растягивается на земле.

Перед моим мысленным взором возникают толстые металлические стены с тяжелой дверью.

Свет поглощает нас целиком.