Ракетный корабль «Галилей». Космический кадет

Кадет посмотрел на него:

– Вы и вправду не знаете?

– Нет.

Кадет раздраженно хмыкнул:

– Ну, раз это имя ни о чем вам не говорит, просто считайте, что это ваш друг, который не смог прийти на поверку. Вы отвечаете вместо него, чтобы все думали, что он здесь. Понятно?

– Да, сэр. Понятно.

Кадет пошел дальше. Текс повернулся к Мэтту:

– Ты что-нибудь понимаешь?

– Нет.

– И я ничего не понимаю. Может быть, дальше станет ясно.

Кадет, стоящий на сцене, скомандовал в микрофон: «Внимание! Начальник Академии!» Из двери в задней половине зала вышли два офицера, одетых в черные, как ночь, мундиры. Тот, что помоложе, шел так, что его рукав касался локтя старшего офицера. Они вышли на середину сцены, молодой офицер остановился. Старший офицер мгновенно последовал его примеру, после чего адъютант отошел в сторону. Начальник Академии стоял, повернувшись лицом к новому классу. Вернее, даже не к классу, а к центру зала. Шли минуты. Кто-то кашлянул, послышался шорох ботинок по полу. В следующее мгновение офицер повернул к юношам голову:

– Добрый вечер, джентльмены.

Глядя на него, Мэтт отчетливо вспомнил замечание кадета Саббателло: «Он не слепой, мистер Додсон!» Глаза коммодора Аркрайта выглядели как-то странно: глазницы уходили глубоко внутрь и веки были опущены, как у задумавшегося человека. И тем не менее, когда взгляд этих невидящих глаз остановился на нем, Мэтт был уверен, что коммодор не только видит его – он может заглянуть в голову и прочесть мысли.

– Я приветствую вас как новых членов нашего братства. Вы приехали сюда из разных стран, некоторые – с других планет. У вас разный цвет кожи, и вы принадлежите к разным вероисповеданиям. Несмотря на все это, вы должны стать и станете братьями.

Кое-кто из вас тоскует по дому. Прислушайтесь к моему совету: не нужно тосковать. С сегодняшнего дня каждая из планет нашей Федерации – это ваш дом, такой же, как и все остальные. Каждое живое мыслящее существо в нашей Солнечной системе – это ваш сосед, и на вас возлагается ответственность за его благополучие.

Сейчас вы произнесете слова присяги, принять которую вы согласились добровольно, и станете членами патруля нашей Системы. Со временем вы будете офицерами патруля. Нужно, чтобы вы поняли, какую ответственность вы принимаете на себя. Вы проведете бесчисленные часы, готовясь овладеть новой профессией, приобретая навыки космонавта и профессионального военного. Вы овладеете знаниями и навыками, но не они сделают вас офицерами патрульной службы.

Коммодор сделал паузу, затем продолжал:

– Офицер, командующий кораблем патрульной службы вдали от места базирования, является последним из абсолютных правителей, потому что остановить его может только он сам. Он бывает по долгу службы в местах, где не существует иной власти. И он должен быть олицетворением закона и разумного, справедливого и милосердного правления. Более того, членам патрульной службы – как поодиночке, так и всем вместе – дано самое грозное оружие, самая страшная сила, которая может одолеть или уничтожить любую другую известную нам силу; и вместе с этой силой на них возложена обязанность сохранять мир в нашей Системе и защищать гражданские права народов, ее населяющих. Они – это солдаты свободы.

Недостаточно быть умным, смелым, умелым; те, кому доверена эта власть, должны обладать безукоризненным чувством чести, самодисциплиной, не дающей проявиться честолюбию, тщеславию или жадности, каждый из них должен уважать права, свободу и достоинство всех существ и иметь непоколебимое стремление вершить правосудие и проявлять милосердие. Этот человек должен быть подлинным рыцарем.

Коммодор смолк, и в огромном зале воцарилась абсолютная тишина. Затем он произнес: