Двор Ураганов

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты слышала? – прошептал он. – Звук с твоей стороны, верно?

– Да, где-то рядом. До сих пор продолжается.

Хруст усиливался… и приближался, под тяжелыми ботинками трещал мелкий гравий. Я потрясла Стерлинга, пытаясь разбудить его, но мне не удалось, как ранее не удалось Зашари. Тогда я осторожно переложила безжизненную голову со своих колен на плоский камень и встала, сжимая пальцами булыжник, готовая защищать себя и своего спящего красавца.

– Это Тристан. Я узнала шаги.

Страх сдавил мою грудь. Нахлынули воспоминания о прошлогодней первой встрече с привидением. Той декабрьской ночью, едва ли светлее этой, под тяжелыми шагами призрака гололед набережной Сены ломался так же, как гравий сейчас. Я не смела представить бездны океана, которые пересек монстр, сотрясая дно своей неумолимой поступью, чтобы добраться до меня…

– Берегись, нечисть! – внезапно прорычал луизианец.

Отличный воин решил атаковать первым, гибкой пантерой вскочив на ноги. Я слышала удар столкнувшихся тел, воинственный клич Зашари, свист шпаги, смену шагов и приемов несравненного фехтовальщика. Соперник, напротив, оставался нем: безголовый Тристан не имел голоса. Эхо невидимой схватки было мучительным, создавало тягостное впечатление, что оруженосец сражался сам с собой и эта борьба начала изматывать его. Интенсивность ударов ослабла, дыхание стало тяжелым, прерывистым. Я понимала очевидное: если целая стая сирен, способная видеть в темноте, не смогла справиться с привидением, то шевалье де Гран-Домен, каким бы доблестным бойцом он ни был, не сможет тоже. Я даже не могла кинуть свой камень, чтобы помочь ему: в темноте высок риск промахнуться.

– Беги! Прямо сейчас! – крикнула я. – Пока еще есть силы!

– Что? – спросил, задыхаясь, Заш.

– Тебе не справиться с Тристаном. Он пришел за мной. Клок моих волос у него в сердце, ничто не остановит его до тех пор, пока мы не встретимся.

Взмах шпаги, хрип боли.

– Беги, говорю тебе! – завопила я, сердце мое билось раненой птицей, разрывая грудь.

– Не может быть и речи… пфф… чтобы ты жертвовала… пфф… ради меня.

– Это не жертва, это моя судьба. Не твоя. Дуэль заранее проиграна. Продолжать битву – самоубийство. Свободная плантация Гран-Домена и Фронда нуждаются в тебе!

Зашари вновь прохрипел от боли – так близко от меня, что я почувствовала движение воздуха.

– Сделай это ради меня! Ради своих родителей. Ради своего народа. Ради Стерлинга. Меня ты не сможешь спасти, спаси его! – взмолилась я, вытянув дрожащую руку в темноту. Пальцы коснулись потного плеча юноши. Я обняла его по-сестрински, прощаясь.

– Я… я отказываюсь тебя покинуть, Жанна… пфф… я…

Он не договорил: глухой удар размозженной плоти поглотил слова юноши. Последовал звон упавшей шпаги, грохот рухнувшего тела.

– Зашари! – взвыла я, устремившись к другу на помощь.

Чья-то рука сомкнулась на моей шее. Прикосновение этой кожаной перчатки я помнила еще с прошлогодней ночи, когда Тристан душил меня на пустынной набережной Сены. Только сегодня запах ее был иным: затхлый смрад тины и рыбы напомнил зловоние сирен. Привидение прижало меня к себе так, чтобы я не могла вырваться. Моя щека расплющилась об склизкий, покрытый водорослями и морским мхом нагрудник, ухо уловило «тик-так» шестеренок механического сердца инфернальной машины, чья единственная цель – мое уничтожение. Монстр сдавил мои ребра, как пресс-папье, и в этот раз ничто не могло разжать его смертельных объятий. Ракушки, приросшие к его телу, раздирали кожу через рубашку Стерлинга. Биение моего сердца замедлилось. Дыхание стало редким.