– Нетленный ошибся на твой счет, – добивал он меня, вне себя от злобы. – Тебе не следовало быть оруженосцем! Никогда! У тебя нет нужной закалки. Твое сердце слишком мягкое.
– Ты даже не представляешь, каким жестким может быть мое сердце.
Зашари осекся, пораженный моим новым голосом, бесноватым, одержимым, вырвавшимся на волю из темного нутра, где долгое время умерщвлялся; из той черной пещеры, где притаилась моя собственная Тьма.
Я перевела горящий взгляд на море. Датское судно все еще отчаянно боролось со стеной урагана. Боковая часть его была беззащитна: матросы оставили пушки, переключив внимание на паруса, – идеальный момент для нападения. Но тут я заметила один корабль: в отличие от других, он не делал попыток убежать, а на всех парусах летел… в нашу сторону.
– Вот этот! – воскликнула я.
– Ты ведь не думаешь… – возразил Зашари. – У него французский флаг!
В самом деле, белое знамя, украшенное золотой фигуркой летучей мыши, развевалось на корме парусника.
– Неважно. Его экипаж ищет драки, и мы предложим ее ему.
Зашари, побледнев, отшатнулся от меня. Всего несколько секунд назад он обвинял меня в слабости, а сейчас был тем, кто струсил первым. Мысль напасть на Корону, которой он клялся в верности, парализовала его.
Меня же, напротив, эта идея воспламенила, раскалила. Я больше ничего не видела вокруг, только эту эмблему золотой летучей мыши на знамени: такая же украшала королевскую мантию Нетленного. Атакуя парусник, я атаковала его самого!
– На абордаж! – прорычала я, увлекаемая вулканическим приступом ярости, который одновременно пугал и вдохновлял.
Корсары «Невесты в трауре» колебались, раздираемые верностью к королевству и желанием перейти в рукопашную.
– Чего вы ждете? Чтобы корабль повернулся и утрамбовал нас пушками?
– Диана, не делайте глупости, выберите другой, – тихо остановил меня Гиацинт. – Нет необходимости проливать французскую кровь.
– Нет, я выбираю этот! Как вы там говорили: кровь прольешь – добычу найдешь? Именно этому судну мы вспорем брюхо!
Стоя на баке корабля, с волосами, хлеставшими по горящим щекам, я обратилась к экипажу с речью:
– Этим вечером приказы отдаю я, таково правило игры, установленное Бледным Фебюсом. – Я вытянула руку в сторону донжона плавучей цитадели. Ее верхушка, освещенная канделябрами, возвышалась даже над пороховыми облаками. – Если он узнает, что вы взбунтовались против меня, вам несдобровать. Вы можете считать себя непотопляемыми, но на каждого из вас найдется десяток таких же на «Ураносе».
Аккорд, оглушительнее залпов орудий, придал моей угрозе внушительность и заставил ходить ходуном палубу под нашими ногами: начался концерт Больших орга́нов. Я узнала эту тему, звучавшую во время моего прибытия на «Уранос», но сейчас торжественность музыки уступила место ярости. Исступленное арпеджио безудержной лавиной звуков возбуждало хаос огня и смерти, окрашивало море кровью, – я догадалась: в этом светопреставлении органист черпал вдохновение. Сатанинская музыка воспламенила и меня тоже, привела в восторг!
– Повторяю в последний раз: на абордаж! – прорычала я.
Последние колебания корсаров рассеялись под моим дьявольским напором. Рулевой взялся за колесо штурвала, натянулись канаты, развернулись паруса. «Невеста в трауре» бросилась в море под аккорды орга́нов, рассекая ледяные воды гальюнной фигурой. Мы мчались прямо на французский парусник… который мчался прямо на нас!
ebooksa