Райский сад

– Не болтай чепухи, – сказал Дэвид.

– А я серьезно. Я действительно имела в виду то, что сказала.

– Может, выпьешь? – спросил Дэвид.

– Нет. Сначала я хочу высказаться. Посмотри на меня и выслушай.

Марита опустила глаза, а Дэвид смотрел на Кэтрин.

– Сегодня днем я все обдумала. Правда, Дэвид. Ведь я уже сказала тебе, Марита?

– Да, – подтвердила девушка.

Дэвид видел, что девушки уже все обсудили и достигли некоего понимания.

– Начнем с того, что я остаюсь твоей женой. Я хочу, чтобы Марита тоже стала твоей женой, а затем и вовсе унаследовала тебя.

– Почему она должна меня унаследовать?

– Есть такое понятие – завещание, – пояснила она. – А то, о чем говорю я, даже более важно, чем завещание.

– А ты что скажешь? – спросил Дэвид у Мариты.

– Если ты не против, то я согласна.

– Хорошо, – сказал Дэвид. – Ничего, если я выпью?

– Пожалуйста, – разрешила Кэтрин. – Как видишь, я не хочу оставить тебя ни с чем на тот случай, если у меня окончательно съедет крыша или я не смогу сделать выбор. Но и подавлять свои желания я больше не буду. Это я твердо решила. Она тебя любит, и ты тоже немножко любишь ее. Я это вижу. Лучше тебе не найти, и я не хочу, чтобы ты достался какой-нибудь шлюхе или страдал от одиночества.

– Что ты болтаешь? – сказал Дэвид. – Ты здорова как бык.

– Ну вот, поскольку теперь картина ясна, – сказала Кэтрин, – давайте обсудим детали.

Глава семнадцатая

В комнату било яркое солнце, наступил новый день. «Нужно идти работать, – сказал он себе. – Ты все равно бессилен что-либо изменить. Это во власти только одного человека, но она сама не знает, в чьей шкуре и в чьей постели она сегодня проснется. Твои чувства ничего не значат. Так что иди работай. В работе по крайней мере есть смысл. Ты не можешь никого переделать. Тут уже ничто не поможет. Ее не остановить».

Когда он начал работать над рассказом, солнце поднялось уже довольно высоко. Приступив к работе, он почти сразу забыл о девушках. Сейчас ему было важно понять, о чем думал отец в тот вечер, когда там, в горах, сидел под фиговым деревом, прислонившись спиной к зеленовато-желтому стволу, и потягивал из эмалированной кружки разбавленное виски.