Монтальбано слушал и чувствовал, как на него накатывает усталость. Он и сам прекрасно знал все это. Он понял, что Ауджелло не переубедить, только бросать слова на ветер. Лучше пойти отдохнуть. Помолчал немного, будто размышляя над словами Мими, потом взял со стола конверт, положил туда сложенные листки и протянул заместителю:
– Завтра утром, не позднее восьми, поезжай на виа Биксио. Возьми с собой Галло. Галлуццо останется здесь.
Мими сунул конверт в карман.
– Ладно. Не беспокойся, Сальво. По-другому никак.
Это называется здравый смысл, да, по-другому никак. Все, что сказал Ауджелло, он и сам мог бы сказать, конечно. Но это была не полная речь, а только первая ее часть, если бы он взял слово вместо Мими.
Вторая часть его несостоявшегося выступления начиналась бы так: учитывая все вышесказанное, необходимо ответить на вопрос: как раскатать их всех, от сенатора Ди Санто до Синагры, при этом самим не попав под каток? Вопрос был предельно ясен, осталось найти ответ.
Он должен, обязательно должен найти ответ, напрячь все извилины так, чтобы голова затрещала. Бросить эту затею? Об этом не могло быть и речи.
18
Телефон зазвонил в кармане, когда Монтальбано выходил из комиссариата, чтобы поехать домой, в Маринеллу.
– Ты еще на работе? – спросила Анжела.
– Да. А что?
– Нам надо встретиться, ненадолго. Я должна сказать тебе что-то важное.
Голос ее звучал тихо, в нем чувствовался неподдельный страх. Монтальбано не хотел терять времени на встречу, ему непременно нужно было вернуться в Маринеллу и спокойно обо всем поразмыслить.
– Нет, не могу, я же тебе говорил. Что случилось?
– Этот тип объявился.
Кармона. Да, он в розыске, но, как и все опасные преступники, без страха появляется то здесь, то там, и ни полиция, ни карабинеры не могут его взять.
– Чего хотел?
– Его интересовало, когда мы снова встретимся. Я сказала, что сегодня ты занят. Он требует, чтобы я для него кое-что сделала.
– Что именно?
– Это не телефонный разговор.