– Ваша светлость! Госпожа Пенелопа.
– Пусть войдет.
– Прошу, госпожа. – Дворецкий чрезвычайно учтиво открыл дверь.
Странно… Видимо, пока я болела, Феннел посещал курсы по этикету.
– Здравствуй.
В этот раз герцог сидел на диване для посетителей, расположенном перед столом.
– Вы меня звали? – Я вежливо поклонилась.
– Садись. – Герцог легким кивком указал на диван.
Я расположилась подле него и несколько раз мысленно повторила заготовленные оправдания. Помолчав некоторое время, герцог неспешно начал:
– Я позвал тебя для того, чтобы…
– Отец, позвольте объяснить! – перебив герцога на полуслове, я сконфуженно вскочила и упала на колени. – Это моя вина!
Такова была стратегия: в любой ситуации делать первый ход.
– Не успела пройти испытательный срок и подумать над своим поведением, как вновь устроила переполох во дворце и опозорила семью! – подготовленные слова вылетали без запинки.
Неужели он прогонит еле живую дочь, которая готова признать свою вину и понести наказание?
– Нет, постой… – Герцог пришел в замешательство, похоже, моя тактика сработала!
– Я все понимаю и не прошу о прощении.
– Что ты…
– Я готова принять любое наказание, но…
Не успела я продолжить «…прошу вас о снисхождении», как герцог, резко подняв руку, выкрикнул:
– Хватит!