Се Лянь, лёжа на кровати, взял с изголовья книжку и закрыл ею половину лица.
– Впервые в истории Сяньлэ я прошёл всего три круга – вот это плохое предзнаменование. А одёжки – ну их, постираем.
Чуть помешкав, Му Цин тихо сказал:
– Хорошо. Постараюсь осторожно почистить.
Се Лянь полистал книжку и нашёл место, где описывались разные боевые приёмы. Он вспомнил азартное состязание на роскошной платформе и усмехнулся:
– А ты сегодня хорошо дрался. – Плечи Му Цина чуть заметно напряглись, а Се Лянь продолжил: – Я только заметил, что саблей ты орудуешь намного лучше, чем мечом.
Тогда Му Цин расслабился, повернулся к нему и робко улыбнулся:
– Правда?
– Ага! Но, боюсь, ты слишком разгорячился. Меч и сабля – вещи абсолютно разные, вот смотри…
Как только речь заходила о воинском искусстве, Се Лянь входил в такой раж, что забывал обо всём вокруг – советникам с их картишками и не снилось. Как был, босиком, он соскочил с кровати и принялся крутить в руке воображаемый клинок. Сначала Му Цин выглядел немного смущённым, но затем заинтересованно уставился на разворачивающееся перед ним действо. А вот Фэн Синь их энтузиазма не разделял. Размахивая уже зачехлённым чжаньмадао, он оттеснил Се Ляня обратно к кровати с криком:
– Сначала обуйтесь, а потом руками дрыгайте! Вы же наследный принц, а скачете тут босой и лохматый. На кого вы похожи?
Не на шутку разошедшийся Се Лянь неохотно вернулся в кровать, нахохлился, словно утка, которую загнали обратно на насест, и сердито сказал:
– Ладно, ладно. – Он пригладил было волосы, собираясь зачесать их в пучок, чтобы продолжить показывать Му Цину приёмы, но вдруг нахмурился: – Странно…
– Что такое? – спросил Фэн Синь.
Глава 61
Потерянная коралловая бусина приковывает алчный взгляд
Принц потрогал мочку уха:
– Серёжка потерялась.
Жители государства Сяньлэ считали, что высшая точка даосского самосовершенствования достигается, когда объединяются инь и ян, то есть сливается мужское и женское. Просветлённое божество может иметь бесконечное количество форм и вариаций и, само собой, не ограничивается одним полом, вольно быть кем угодно. Эта идея воплощалась и в одеждах воина, угодившего богам. Испокон веков в наряде и украшениях сочетались как мужские, так и женские элементы – например, подвески в виде нефритовых колец. Се Лянь, готовясь исполнить роль, проколол себе уши и вставил серьги невероятной красоты из крайне редких тёмно-красных коралловых бусин, они блестели и переливались, сверкая на свету. И вот осталась только одна.