Он даже высунул язык, словно предлагая Се Ляню поскорее перейти от слов к делу, и ехидно пробурчал:
– Человек, в которого я вселился, ничтожный работяга. Валяй, прикончи его! Никто не узнает, никто не будет по нему плакать, твоя безупречная репутация не пострадает. Смотри! Я обратил в пыль тело твоей матери. Разве за это я не заслуживаю смерти?
Ребёнок понял, что ему не сдвинуть с груди мужчины сапог, а потому обхватил его руками и заплакал навзрыд:
– Не убивайте папу! Не убивайте!
Се Лянь уже задыхался от злости; перед глазами всё плыло – так ему хотелось размозжить Ци Жуну голову. К его сожалению, сделать этого он не мог. Зелёный Демон развёл руками:
– Ха-ха-ха, венценосный братишка! Ты проиграл!
Се Лянь одной рукой поднял его над полом, а другую сжал в кулак и принялся бить по лицу, приговаривая:
– Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Но чем больше он выходил из себя, тем сильнее радовался Ци Жун: тот был готов стерпеть любые мучения, лишь бы уволочь за собой в ад невинного человека. От предвкушения у него аж глаза заблестели. Он опять расхохотался:
– Вот ты и показал своё истинное лицо! Да разве кто на этом свете знает тебя лучше, чем я? Нет. Наверное, со стороны кажется, что ты сейчас, как шавка подзаборная, любой тебе пинка дать может, но я зна-а-аю: ты всё такой же гордец, не готовый признать поражение! Что, ненавидишь меня? На больную мозоль наступил? Ну так давай! Или скажешь, на невинного человека рука не поднимается, даже если так меня убьёшь? Ну-ка, посмотрим, что ты сделаешь!
Се Лянь больше не мог выносить этот безумный, издевательски самодовольный смех.
Фансинь со свистом рассёк воздух, и чёрное лезвие полетело вниз.
Глава 58
Судьбоносный прыжок на улице Шэньу[7]
Меч поразил демона в самое сердце, и тот упал замертво.
«Тёмные силы повержены, Небеса ниспослали нам благословение!»
По улице Шэньу прокатились волны оглушительного рокота. Двое даосов, которые только что разыграли на площадке перед большими киноварно-красными воротами дворца сцену борьбы между богом и демоном, с поклонами обошли публику и, не разгибая спин, разбрелись в разные стороны. Народ, воодушевлённый представлением, радостно гудел. На улице Шэньу было яблоку негде упасть; смельчаки толпились даже на крышах: хлопали в ладоши, кричали, подбадривали выступающих, приплясывали – в общем, веселились как могли.
Казалось, все жители страны собрались здесь сегодня ради неслыханного зрелища. Этот праздник поклонения Небесам превосходил все остальные в истории Сяньлэ!
На высокой платформе рядами выстроились представители правящей фамилии, разодетые в парчу и шелка, они смотрели на разворачивающееся действо со сдержанными улыбками. Внутри же дворца ожидала длинная колонна из нескольких сотен людей. Зазвенели колокола, государственный советник разгладил под носом несуществующие усы и позвал: