Се Лянь в очередной раз убедился, что демоны с помпезными именами умирают первыми. Вслух он сказал:
– Вы своими глазами видели, что мы с хозяином ни при чём!
Принц оглянулся на путника в плаще, тот вяло взмахнул рукой и тихо сказал:
– Я тоже.
Се Лянь наклонился, чтобы осмотреть пострадавшего демона:
– Его ранили мечом. У кого из присутствующих… – Повернув голову, он осёкся. Мечи были самым популярным оружием и у смертных, и у небожителей, и в мире теней. На четыре сотни нечисти набиралось по меньшей мере триста клинков.
– Будь у нас ещё талисманы, мы бы нашли виновного… – откашлялся Се Лянь.
Разумеется, он сказал это для вида, а на деле вовсе не собирался помогать с разоблачением небожителя – если таковой действительно затесался в их ряды. Принц не рассчитывал, что у Разящего Меча припасено достаточное количество амулетов, но, к его удивлению, демон немедленно выудил из кармана толстую стопку:
– Вот, пожалуйста!
– Где вы их достали?
– Неважно!
– Нет, очень важно. Кто носит с собой такие тяжести? Этим же можно, как кирпичом, зашибить… Скольких даосов вы убили по дороге сюда?
– Чуть больше двадцати, – глядя принцу в глаза, отчитался Разящий Меч.
Тогда понятно: с каждого монаха по паре десятков – в сумме уже несколько сотен!
Сгорая от нетерпения, демоны принялись вычислять предателя в своих рядах: они разбились по парам, один прикладывал ко лбу талисман, а другой смотрел, появится ли отметина. Мелочь опасливо косилась на даосские амулеты:
– Прям обязательно лепить на себя? А если он рассеет мою душу?..
– Это такой же слабый талисман, как предыдущие, – он лишь оставит след.
– Ага…
Хуа Чэн прищурился, словно что-то почувствовал. Тем временем более четырёх сотен демонических лбов украсились жёлтыми бумажками – смотрелось это очень забавно, но ничего полезного они так и не узнали.
– В чём дело?