Му Цин вспыхнул. С губ Хуа Чэна не сходила нехорошая улыбка:
– Так кто из нас ничтожество, а?
Бог войны скривился, словно ему наступили на больную мозоль, сплюнул кровь и ответил, чеканя каждое слово:
– Я правильно сделал, когда отправил тебя восвояси. Надо было позволить тебе остаться в лагере, чтобы ты целыми днями пялился на принца, предаваясь грязным мечтам, и пытался втереться к нему в доверие? Думаешь, я не знал, какая мерзость у тебя на уме?!
Сердце Се Ляня сжалось. Хуа Чэн уже занёс кулак, но, когда услышал последнюю фразу, рука его застыла в воздухе, на тыльной стороне бледной кисти вздулись вены, пальцы начали судорожно сжиматься и разжиматься. Затем он опустил руку и глухо сказал:
– За это ты ответишь позже. А сейчас признавайся: то, что ты кричал перед сходом лавины, правда?
Глаза Му Цина резко округлились, он бросил взгляд на Фэн Синя, но оба не знали, что ответить.
– Моему терпению приходит конец. Считаю до трёх. Один! Два! – Князь демонов явно был настроен решительно.
Му Цин вдруг рявкнул:
– Ваше высочество, бегите!
Се Лянь, на спине которого оставался кровавый отпечаток заклинания, повиновался, но тут же две белые нити выскочили из-за угла и резко схватили принца – тот упал, не успев сделать и пары шагов. Чёрные волосы Се Ляня рассыпались в беспорядке, белые рукава разметались по земле, коническая шляпа отлетела в сторону. Со стороны могло показаться, будто он пребывал в ступоре: стоял в сторонке, не в силах осмыслить происходящее или просто не желая вмешиваться в бой, – а теперь вдруг вышел из оцепенения, попытался удрать, но неудачно!
Хуа Чэн направился к принцу, а Фэн Синь заорал ему вслед:
– Искатель Цветов под Кровавым Дождём!
Князь демонов остановился и слегка наклонил голову. Генерал, собравшись с духом, попробовал снова:
– Ты… Прошу, отпусти его высочество! Он уже и так настрадался. Ты… Не можешь с ним…
Хуа Чэн ничего не ответил, подошёл к Се Ляню и подхватил его на руки – одной рукой под колени, а другой под спину. Оказавшись в его объятиях, принц увидел своих бывших подчинённых: Фэн Синь выглядел так, словно у него на глазах овца угодила в пасть тигра и её вот-вот разорвут на части. Он громко закричал, а Му Цин вновь принялся с остервенением рвать зубами белые нити, однако все его усилия были тщетны.
Князь демонов знал пещеру Десяти тысяч божеств как свои пять пальцев, он всё дальше уходил во тьму коридоров, и спустя несколько поворотов крики небожителей стихли вдали.
Глава 177
В пещере Десяти тысяч божеств открываются истинные лица