В тусклом свете порхающих вокруг призрачных бабочек Се Лянь не мог рассмотреть лицо князя демонов, но чувствовал, как напряжены его мускулы. Хуа Чэн не в первый раз нёс Се Ляня на руках, однако теперь кое-что изменилось: он избегал касаться кожи принца. Се Лянь всю дорогу не отрывал глаз от лица демона, пытаясь улучить момент и подмигнуть, но тот старательно отводил взгляд. Так они добрались до грота, в котором стояло каменное ложе. Хуа Чэн сразу же опустил Се Ляня на него и только тогда заметил:
– На тебя наложили заклятие? – Князь демонов тщательно осмотрел спину принца.
Се Лянь был вне себя от радости: ну наконец-то! Впрочем, следом он подумал о том, как сильно происходящее выбило Хуа Чэна из колеи, если тот сделался столь невнимательным.
Принц ждал, что сейчас князь демонов освободит его, и тот уже протянул было руку, но вдруг засомневался и отдёрнул её, оставив Се Ляня валяться на каменном ложе.
– Ваше высочество, не стоит волноваться за тех убогих, – мягко попросил он. – Я пока не стану убивать их, хоть мне и очень хочется.
Ложе оказалось вполне удобным, устланным толстым слоем мягкой свежей травы, однако принц сгорал от беспокойства: он никак не мог понять, почему Хуа Чэн не развеял чары. Се Лянь всеми силами пытался освободиться от заклятия и вдруг увидел, что князь демонов тянется к его поясу. К счастью или сожалению, именно в этот момент Се Лянь почувствовал, что действие заклятия ослабевает, замычал и задёргал ногой, словно рыба, трепыхающаяся в предсмертных конвульсиях. Бояться Хуа Чэну было нечего, но он отшатнулся.
– Я не стану!
Это прозвучало чересчур резко, и, чтобы успокоить принца, Хуа Чэн сделал несколько шагов назад. Как он ни пытался скрыть свои эмоции, выражение лица выдавало волнение.
– Я ничего не сделаю, – повторил он уже мягче. – Не пугайся.
Се Лянь понял: Хуа Чэн опасался увидеть его реакцию на случившееся и до последнего оттягивал этот момент. Казалось, он всеми силами сдерживал какой-то внутренний порыв.
– Клянусь, ты можешь мне верить, – тихо сказал Хуа Чэн, и в его тоне послышалась непривычная робость.
Се Лянь и хотел бы ответить, но не мог, а ещё он боялся, что теперь любые его потуги будут неправильно истолкованы. Видя, что принц оставил попытки освободиться, Хуа Чэн вновь подошёл и с шорохом развязал пояс.
«Саньлан?!» – От неожиданности у принца глаза на лоб полезли. Се Лянь был уверен, что князь демонов не станет пользоваться его беспомощностью, но всё же чувствовал себя не в своей тарелке. Хуа Чэн медленно и осторожно раздевал Се Ляня, стараясь не касаться голой плоти, – прошло немало времени, прежде чем ему удалось стянуть верхнюю одежду, а следом и нижнюю рубаху. Когда призрачная бабочка приземлилась на руку Се Ляня и двинулась по ней, легонько щекоча, принц скосил глаза и обнаружил, что плечо его побагровело и опухло, кожа в нескольких местах потрескалась от мороза, и только там, где побывала бабочка, всё выглядело более-менее сносно.
Оказывается, барахтаясь в снежном потоке, Се Лянь получил обморожение. Сам он не обратил на это внимания, потому что был невосприимчив к боли – замёрз и замёрз, а даже если бы заметил, наверняка не стал бы ничего делать – авось само заживёт. Выходит, Хуа Чэн лучше принца знал о его ранах и понимал, что надо о них позаботиться. Князь демонов приподнял руку Се Ляня: его конечности пострадали больше всего, а после отчаянного бега и попыток перетягивать принца, словно канат, некоторые раны открылись и кровоточили.
Се Лянь мыслями был далеко отсюда: перед глазами у него стояла чёрная как смоль пещера, в которой он едва не погубил себя, отравленный ядом сладких уз. Он вспоминал мелко трясущиеся руки, беспорядочные прикосновения, сбившееся дыхание и учащённый пульс. Образы эти выцвели и размылись, принц давно забросил их в дальний уголок памяти, а теперь, когда чувства нахлынули вновь, Се Лянь вдруг ощутил совершенно новые эмоции, от которых хотелось схватиться за голову и закричать. Особенно сейчас, когда история повторялась один в один. Лицо его пылало, и он искренне надеялся, что Хуа Чэн этого не заметит. Впрочем, тот сдержал обещание – смотрел в другую сторону.
Внезапно раздался чей-то голос:
– Хуа Чэн! Что ты делаешь?! Мерзавец!
Князь демонов резко обернулся, Се Лянь тоже скосил глаза на вход в пещеру и увидел Му Цина с Фэн Синем. Удивительно, насколько быстро им удалось выбраться из коконов! Заметив, как бледны лица небожителей, Се Лянь и сам побледнел: ну и картина предстала сейчас перед ними!
Фэн Синь указал пальцем на Хуа Чэна, затем на полуголого принца, замялся и наконец выдавил из себя:
– Ты… Ты… А ну, живо отпусти!