– Не надо…
Лан Цяньцю замолчал, однако все уже и так поняли. Когда наследный принц Юнъаня Лан Цяньцю схватил советника Фан Синя, то заживо закопал его в землю на безлюдном пустыре вдали от города.
Он пронзил сердце советника колом из персикового дерева, и брызнувшая из груди кровь окропила серебряную маску. Демоническая сущность артефакта впитала её, и, когда Се Лянь вернулся раскопать могилу, кровь пробудилась и устремилась к его телу. Причиной всех бед была собственная кровь Се Ляня, потому-то никто, измеряя пульс, и не заметил проблемы.
Князь демонов зашевелился, Се Лянь не видел выражения его лица, но сразу поспешил остановить:
– Саньлан!
Отец Лан Цяньцю действительно погиб от руки Се Ляня – юный принц имел право на месть.
Се Лянь тяжело дышал, сердце его снова разрывалось от боли, с уст сорвался сдавленный стон.
– Ваше высочество? – встревожился Хуа Чэн.
Лан Цяньцю, увидев белое, как лист бумаги, лицо Се Ляня, несмело спросил:
– Я… могу чем-то помочь?
Се Лянь поспешил отказаться:
– Не нужно, Цяньцю, мы сами разберёмся. Вы тут ни при чём, всему виной моя неосторожность.
Му Цин тоже пришёл к выводу, что присутствие здесь Лан Цяньцю – одновременно жертвы и убийцы – как-то неуместно.
– Верно, ваше высочество Тайхуа, не беспокойтесь об этом, ступайте.
– Хорошо, – сказал тот. Но не двинулся с места.
Никто уже не обращал на него внимания: у Се Ляня опять случился приступ.
– Нужно что-то делать! – рявкнул Фэн Синь. – Ваше высочество? Вы как?
Только что Се Лянь корчился в муках, но вдруг раздался треск, и он обмяк в объятиях князя демонов, весь мокрый от пота. Хуа Чэн крепко прижал его к себе и прошептал:
– Ваше высочество, всё хорошо. Больше не болит?
На ладони Хуа Чэн держал горстку серебристой пыли, а драгоценный замок долголетия с его груди исчез. Стоило сломать оберег, и кровь в сердце принца, отравленная демонической энергией, постепенно успокоилась.