– Идём, – велел Цзюнь У, обращаясь уже к принцу.
Се Лянь покорно зашагал следом, про себя размышляя: «Этот путь ведёт… Подчинённые Ци Жуна? Неужели…» Когда он повернул за угол, его догадка подтвердилась: впереди высился роскошный дворец Мингуана.
Из дворца доносились беспорядочные крики и яростный рёв. Испугавшись, принц бросился к воротам, позабыв о Цзюнь У. Внутри царил настоящий хаос! Пэй Мин стоял с посиневшим лицом, а вокруг его тела, подобно змее, туго обвилась Сюань Цзи, едва не завязавшаяся в узел. Волосы её растрепались, в глазах полыхала ярость – казалось, она вцепилась бы зубами генералу в горло, если бы саму её за шею не держала Баньюэ. С другой стороны в Пэй Мина целился сломанный меч, но Пэй Су обеими руками тянул его на себя. За спинами Баньюэ и Пэй Су бесновался Кэ Мо – расплющить их своими гигантскими кулаками-молотами ему мешал Пэй-старший.
Сюань Цзи с Жун Гуаном, соревнующиеся за право прикончить генерала, попутно переругивались между собой.
– Проваливай! Он мой и только мой! – визжала демоница.
– Сама проваливай! Ты что о себе возомнила?! У старины Пэя таких девиц было… если не тысяча, то сотен восемь точно! Становись в очередь к другим идиоткам! Это я отниму его жалкую жизнь!
На лбу Пэй Мина вздулись вены.
– Вы… оба… больные! Сейчас же убирайтесь отсюда! – прохрипел он.
Принц искренне посочувствовал генералу: вот оно – бремя популярности.
– Генерал Пэй, держитесь! – крикнул Се Лянь и собирался броситься на помощь, однако не успел сделать и шага, как на плечо ему легла рука Цзюнь У.
– Сяньлэ, ты же не думаешь, что я позвал тебя сюда творить добрые дела?
Пэй Мин и остальные ненадолго отвлеклись от схватки.
– Генерал Хуа! – радостно воскликнула Баньюэ.
Пальцы императора вцепились в Се Ляня как клещи, он не мог сдвинуться с места.
– Тогда для чего? – спросил он.
Цзюнь У, не убирая руки, подтолкнул принца вперёд. Как только они вошли в зал, весь этот запутанный клубок из богов и демонов рухнул на пол и бестолково задёргался.
– Мингуан, – позвал Цзюнь У.
Сюань Цзи перестала душить генерала, и тот наконец смог отдышаться.
– Владыка… – сказал он. – От всего сердца… благодарю.
Тон его был вежливым, но в сложившихся обстоятельствах фраза прозвучала ехидно. Впрочем, Цзюнь У не придал этому значения: