– Что за космическая чушь! – принужденно рассмеялся журналист, делая хорошую мину при плохой игре.
– Так поступает эта Тварь, – продолжал Яндрон, – и ей нипочем наши ружья и пули. Это она напала на проводников, а те сдуру решили, что могут от нее убежать и спрятаться в кустах… Бедолаги!
На «чашу» упала тень – вероятно, миссис Торбарн собиралась просто позвать мужчин к столу, но, услышав слова Яндрона, испытала такой ужас, что споткнулась и чуть не упала.
– Ерунда какая! – попыталась произнести она трясущимися губами…
Весь остаток дня, до ночевки, которую решено было устроить под прикрытием нависающих над рекой скал, путешественники, стремившиеся как можно скорее покинуть опасные места, провели, словно в кошмарном сне, то изо всех сил работая веслами, то перетаскивая каноэ волоком.
– И все же, не стоит паниковать, – провозгласил немного отдохнувший и вполне удовлетворенный ужином профессор. – Мне доводилось слышать «страшные истории» про события, происходившие где-то в глуши, и общаться с несчастными, разум которых помутился под грузом странных впечатлений. Но мы-то, слава богу, вполне здравомыслящие и опытные люди. Неужели нам не хватит мозгов, чтобы разгадать хитроумные уловки природы-матушки?
– Тем более, и в этом нет причин сомневаться, что в окружающем нас мире действуют только естественные силы, – добавила его жена, ободряюще приобняв Вивиан. – Ничего сверхъестественного во Вселенной просто не существует.
– Допустим, – кивнул Яндрон. – А за пределами нашей Вселенной?
– И это говорит ученый! – насмешливо протянул Марр.
Профессор, однако, нахмурил брови и чуть наклонился вперед, словно рассматривая что-то:
– Хм…
Возникла пауза.
– Нет, вы действительно думаете, – возобновила прервавшуюся беседу Вивиан, – что жизнь и разум есть где-то… снаружи?
Яндрон посмотрел на девушку – в ее озаренное пламенем костра редкостной красоты лицо – и его сердце сжалось от нежности и тревоги.
– Я в этом уверен, – ответил он. – И эта, с позволения сказать, жизнь очень опасна! Я сталкивался с ее проявлениями там, в северных странах. И хорошо все помню!
Снова наступила тишина, нарушаемая только треском огня, шорохом падающих углей и журчанием воды. Темнота сократила мир, и без того ограниченный лесом, рекой и тусклыми звездами, до размеров освещенного пламенем круга.
– Полагаю, вы все же не требуете, чтобы человек науки принял ваши слова на веру, – задумчиво проговорил профессор. – Да-да, я знаю: вы и в самом деле видели что-то не-обычное. Но, если так, то это выходит за пределы человеческого знания.
– Так вы, дружище, излишне впечатлительны, да? – не удержался от шпильки в адрес Яндрона журналист, непроизвольно потирая лоб – похоже, его тоже проняло.
– Да, для нас это, увы, непостижимо, – с неколебимой уверенностью подтвердил Яндрон. Он раскурил трубку, вытащив из костра пылающую ветку. Пламя выхватило из полумрака его суровое, сосредоточенное лицо. – Твари. Твари, для которых мы значим почти столько же, сколько для нас – муравьи. Даже меньше.
Ветка погасла. Темнота придвинулась к костру, словно заинтересовавшись темой разговора.