Блин, нужно из штата выходить, наверное, хотя числиться в ЦК очень удобно. За исключением вот этих выволочек.
Визит действительно оказывается не слишком долгим.
— Всё, — отрезает Гурко. — Вопрос закрылся, не успев открыться.
— Это какой?
— А что, у тебя много вопросов? — хмурится он.
Как ни странно, немало…
— Отказался твой Пастухов от передвижения в Госкомиздат.
— Как отказался? Разве от предложений и партийной необходимости возможно отказаться?
Блин, твою дивизию! Ну ладно, придётся-таки прибегать к «показаниям» Панчишина…
— У нас всё возможно, чай не при капитализме живём, — зло отвечает Гурко. — Тебе вот всё, как с гуся вода, а меня Капитонов отходил, за то что я не в своё дело лезу и шеф ещё добавил.
Блин. Хреново. Но это можно было и по телефону сказать.
— Я надеюсь, он ещё согласится, — хмурюсь я.
— Чего-чего?
— Совестно должно быть. Вон сколько ответственных товарищей о нём пекутся, а он, отказался, видите ли. Не по-партийному это. Не находите?
— Всё, не паясничай, иди давай.
А кто у нас место Черненко займёт, когда тот в генсеки подастся? Не Гурко случайно? Что-то я запамятовал этот момент. Впрочем, до этого ещё и дожить надо…
— А нет, стой. Почему не говоришь, куда переходишь?
— В смысле? — не понимаю я.
— В прямом. Никто не знает и ты молчишь. Приказ-то на Кухарчука уже готов. Осталось только подписать. Ты же по собственному подал, я правильно понял? А он на твоё место идёт. Что за секреты, Брагин?
— Нет, Марк Борисович, это утка какая-то. Кто же этого поца Кухарчука теперь к важным делам подпустит?