— Да из-за Питера. С некоторых пор у нас как-то не клеится. Мы тогда и в Тетбери не поехали по моей милости. — Она поглядела на инспектора — достаточно ли, потом снова опустила глаза. — У меня было такое чувство, что он меня приглашает, как вы сказали, в будущие невестки отцу. И приманкой служит та самая жизнь, которую он будто бы ненавидит. Мне это не понравилось, вот и все.
— Стало быть, вы решили его не смущать?
— Он и так-то в полном замешательстве. А я подумала… понимаете, любые объяснения все равно будут подозрительными, да еще перед миссис Филдинг… Я знаю, что ни в чем не виновата, а другие-то не знают. Опять-таки не видела — и сейчас не вижу, — что вам это дает.
— Ну а если он хотел с вами повидаться, то зачем?
Она выпростала из-под себя ноги и села к нему боком, обхватив колени.
— Сначала думала, может, по издательской линии. Но я ведь мелкая сошка, он это знал.
— То есть что — анонимные мемуары? Разоблачения?
Она повела головой.
— Да, не вяжется.
— Все-таки надо было сказать.
— Меня допрашивали довольно бездарно. Не как вы.
— Спасибо. Но подколоть случая не упустили.
— О чем и печалуюсь.
Не глядя на нее, он подавил улыбку.
— Ваше ощущение, будто он что-то хотел вам сказать, идет отсюда или возникло раньше?
— В июне в Тетбери был один случай: он повел меня на конюшню показывать новые денники — так, для пущего дружелюбия. Сказал, что мы прекрасно глядимся с Питером, что его это очень радует, а то кругом маловато людей с чувством юмора; их и всегда-то не хватает, особенно нашему брату политику. — Последние слова она выговорила медленно, словно диктуя. — Да, именно так он и сказал. Потом заметил — как легко замкнуться в своем мироощущении. Вот и все — но он вроде бы дал мне понять, что не считает себя мерилом, знает, что Тетбери не по мне, и вполне признает мое право жить и думать по-своему. Впрочем, — прибавила она, — я говорю о слабых, мимолетных впечатлениях; да может, еще задним числом и преувеличиваю, придаю им какое-то значение.
— Питер, видимо, вообще не знает, что вы бываете в музее?
— По счастью, это не всплывало. Он вообще предпочитал лишний раз не вспоминать, что я сама зарабатываю себе на хлеб.
Он отметил прошедшее время.
— А если бы знал — поверил бы вам?