Неразборчивый сип с трудом прорывался из перекрытого горла, а я терпеливо ждал, когда у мужчины закончится весь запал.
— Слушай меня внимательно, — сурово приказал я, — ты будешь отвечать на мои вопросы, и делать это очень быстро. Кивни, если понял.
Вместо требуемого действия, преследователь начал неистово трепыхаться и пытаться вырваться из-под меня. Но прибитые к мощенной улице руки не позволяли ему оказать хоть сколь-нибудь значимое сопротивление.
— Ты сам этого захотел… — сказал я ему и поменял свое положение.
Теперь я одним коленом уперся своему пленнику в область шеи, а зачарованный сай в моем кулаке быстро порезал острой гранью одежду на его спине на лоскуты, оголяя смуглую кожу. Примерившись, я нанес короткий молниеносный укол в поясницу, перебивая спинной мозг и парализуя пленнику ноги. Так он не сможет дергаться и пытаться сбросить меня, задирая задницу, но будет чувствовать все, что происходит выше пояса. Следом я сделал два глубоких длинных надреза в области одиннадцатого и двенадцатого ребер, а потом без колебаний запустил в кровоточащие раны сразу три своих пальца.
Пойманный шпион аж задрожал от нестерпимой боли, тщетно пытаясь вырваться из-под меня, но пришпиленные ладони, придавленная коленом шея и перебитый позвоночник отнюдь не располагали к активным действиям. Так что бедолаге не оставалось ничего иного, кроме как терпеть и ждать, когда ослабевшая удавка на шее позволит ему снова заговорить. Ведь только искренность сможет спасти его от страданий.
Уперев второе колено в поясницу противника, чтобы было сподручней прикладывать усилие, я потянул вверх, легко выворачивая шейку ребра из тела позвоночника. Почти тут же под моими нечеловечески сильными пальцами хрустнула кость незнакомца, словно какая-то сухая веточка, и он обмяк, теряя сознание.
Быстро вызволив перепачканную кровью руку, я ослабил петлю и несколько раз сильно шлепнул пойманного преследователя по щеке. Он сначала завозился, а потом резко вернулся в реальный мир, издавая протяжный стон.
— У тебя осталось еще много этих бесполезных отростков, — непреклонно зашипел я на ухо покалеченному пленнику. — Но если мне понадобится, то мне хватит сил вывернуть хоть все твои ребра. А теперь еще раз: Кто тебя послал и сколько у тебя подельников?
— А-а… небо, спаси меня… — жалобно заскулил незнакомец, обессилив от боли настолько, что не мог даже крикнуть.
— Что ж, давай продолжим…
Я только прикоснулся к покрытой темной кровью спине шпиона, предусмотрительно оставляя ему возможность говорить, и он тут же кинулся молить о пощаде.
— Прошу! Нет, не надо! Я скажу, я все скажу, только не трогай…
— Говори быстро!
— Зулхар! Нас послал Зулхар… пять человек. Кто-то из высокородных помог нам пробраться сюда, и показал, где тебя следует ждать.
— Где остальные четверо?
— Здесь… караулят дальше по главной улице!
В принципе, одного уже имени Зулхара мне было достаточно, чтобы сделать выводы. Главарь одной из работорговческих группировок, орудующих в пригороде, никак не мог разыскивать меня с какой-нибудь благородной целью. Поэтому я хладнокровно прирезал несчастного преследователя, избавляя от мучений. Снова обращаясь к Искре, я с заметным усилием вырвал штык сая из брусчатки, а потом ловким движением спрятал оружие в голенищах сапог.
Повязав обратно свой немного помявшийся шелковый аскот, я поправил свой наряд, с недовольством отмечая, что все-таки запачкал одну манжету в крови.
— Прости, Йеро, но похоже, что на твое торжество я немного опоздаю. Внезапно у меня наметилось целых четыре неотложных дела.