— И кто будет наживкой для хаблов? — усмехнулся Ламберт.
— Мясник, устроив пожар, ещё раз показал себя отличным диверсантом… — Дан задумчиво покачал головой. — Пусть он соберёт отряд и действует! Он сможет. Даже не сомневайтесь.
— И вы уверены, что староэдемцы не успеют перебить дельтианцев? — уточнил мэр. — Думаете, они дождутся вас?
— У дельтианцев очень серьёзное вооружение, метены… — приоткрыл завесу тайны Дан. — Им оно досталось от страшных людей. Страшных и могущественных… Им есть, что противопоставить экспедиционному корпусу.
— Вы уверены в этом? — уточнил Ламберт.
— Как в том, что я сейчас разговариваю с вами, метен Ламберт! — кивнул Дан. — То есть, более чем уверен. Я не буду вдаваться в подробности этой истории… Оружие действительно страшное.
— Вы, Дан, тоже заинтересованы в чём-то там, в Мезализе?.. — прищурившись, заметил проницательный Франц. — Ведь вы бы всё равно отправились туда…
— Я бы отправился туда в любом случае, — не стал отрицать Дан. — Мне там нужен человек, которого зовут Ульрих Томази. Он нужен мне для того, чтобы вернуть украденную не у меня, но очень важную для всех вещь… Ну и просто чтобы он наконец-то сдох!.. Поэтому я буду преследовать его, если Томази вдруг сумеет уйти.
— Что ж, я вас понял… — кивнул Франц. — Если до битвы вы будете с нами и поможете всё организовать, то подробности меня не волнуют.
— Само собой, метены! — Дан решил не признаваться в том, что ещё вчера думал совсем иначе, собираясь увести вадсомад из города.
— Тогда пойдёмте к людям, — решил мэр. — Пора действовать! И вообще, люди ждут!..
ГЛАВА 12
— Да что же это такое, фортис!.. — отчаянно воскликнул десятник, когда уже третий его солдат свалился на землю с пробитой грудью.
На войне, к несчастью, умирают люди, на то она и война. Как бы ни было жалко каждую отдельную жизнь, как бы ни хотелось обойтись без потерь, но смерть всегда собирает свою жатву. Так было во времена мечей и стрел, и так было во времена мушкетов и пушек. Так было — и так, к сожалению, будет. Это неизбежно, практически неотвратимо и почти неискоренимо. Во всяком случае, ни один просвещённый мыслитель на Эрфе не нашёл пока вариантов, как навеки закончить с кровопролитиями.
А ещё у смерти, даже на войне, бывают разные лица. И это тоже вполне привычно и понятно. Можно получить смертельное ранение. А можно споткнуться, упасть головой вниз в окоп — и сломать шею, то есть стать жертвой обычного несчастного случая. Можно серьёзно заболеть — и это тоже приведёт к скоропостижной кончине. Ведь то, что в обычной жизни легко лечится под надзором врачей, в походных условиях становится опасным. Да и вообще, на войне можно умереть даже от старости…
И всё это не вызывает у военных ни вопросов, ни возмущения. Они люди бывалые и не закрывают глаза на то, что может случиться совершенно неожиданно — и, одновременно, вполне предсказуемо. Поэтому тот факт, что вот уже третий солдат получил смертельное ранение в грудь, сам по себе не мог вызвать возмущения десятника…
Возмущало бывалого командира совсем другое. А если конкретнее — то, что этот солдат никоим образом не подставлялся. Парень сидел в укрытии за мешками с песком и за досками, которые эти мешки подпирали.
И всё-таки был убит, потому что светящийся снаряд, запущенный со стороны мятежников, пробил и мешки, и доски, и грудь несчастного…
А вот это уже было возмутительно!.. Потому что никто здесь не знал, как защититься от страшного оружия. Вот как скрыться от пуль, сыплющихся градом, староэдемцы знали. А от светящихся снарядов укрытия не было…