– Это похоже на признание в любви, Эдриан, – впервые назвала его по имени девушка. Слово слетело с губ настолько легко и непринужденно, словно она всегда к нему так обращалась.
Эдриан замер возле открытой створки шкафа. Примерно минуту мужчина стоял, не шевелясь. Ее догадка обескуражила его. Нет. Он не мог признать, что испытывал к девушке такое большое и светлое чувство, как любовь. Ведь оно не может зародиться по щелчку пальцев. Для любви нужно время. Надо узнать друг друга получше, привыкнуть, проникнуться взаимным уважением. Да, его влекло к ней. Что уж скрывать. Она привлекательная, талантливая, не обделена умом и хорошей фигурой. И совсем не похожа на всех, кого он встречал. Но чтобы вот так запросто полюбить? «Это невозможно». Он качнул головой и сделал то, чего терпеть не мог в других людях: сменил тему разговора.
– Вы как-то взяли с меня обещание пригласить вас на осмотр места нападения диких зверей. Пойдете?
Стефани растерялась. Она ждала, что последует какая-нибудь шутка, колкость или, наконец, признание. Все прежние кавалеры довольно рьяно старались заполучить ее благосклонность: сыпали комплиментами, задаривали подарками, признавались в любви. Вот только девушка рано начала различать фальшь в их словах, а один раз случайно стала свидетельницей разговора, в котором проезжий граф поучал сына, как завладеть вниманием юной мадемуазель, чтобы выгодно жениться. В общем, охотников за приданым было много. Как местных, так и путешествующих по королевству. Поэтому Стефани ожидала какой угодно реакции, но не такой. Еще никогда мужчина не замолкал, не уходил от ответа и тем более не выглядел таким растерянным.
Эдриан вытащил мундир и принялся надевать его. Мужчина совершал размеренные привычные движения, стараясь придать себе важность, вернуть былое спокойствие. Ему не хотелось, чтобы девушка заметила, как сильно он нервничает, а потому силился сохранять каменное выражение лица.
Однако Стефани все видела: «Он что… смутился?» Сначала она хотела сказать что-нибудь обидное, но сдержалась. Промолчала и заробела от мысли, что может нравиться кому-то по-настоящему.
– Так пойдете, мадемуазель? – Эдриан закончил с застежками и подошел к трюмо. – Я пойму, если вы передумали. Зрелище будет не из приятных…
– А что там произошло? – Она взглянула в лицо мужчины через зеркало.
– Как сообщил Ажен, пострадала семья. Взрослые брат с сестрой, – угрюмо ответил интендант.
Стефани ужаснулась новостям. Она перебирала пальцами поля шляпки и думала о том, что снова пострадали невинные. Сколько же еще должно погибнуть, чтобы это кровожадное существо наконец поймали?
– Кстати, тут не только Ажен побывал. – Он принялся расчесывать волосы и делал это довольно быстро. – Сначала ко мне пришел стражник и сообщил, что в реке выловили тело мужчины без головы. Его пока не опознали. Но есть основания полагать, что он стал жертвой нашего монстра. Ну, а потом месье Фоле принес весть о семье…
Эдриан замолчал и прихватил со стола ленту, чтобы собрать волосы. Потом надел перевязь с ножнами, в которых покоилась шпага, повесил на пояс кинжал, пистолет и пороховницу, повязал через плечо бордовый плащ и взял треуголку. Мужчина уже перестал думать о том, что поступил некрасиво, переведя разговор в другое русло. Сейчас он был сосредоточен на предстоящем деле.
Однако Стефани тоже мгновенно переключилась на мысли о таинственном звере. Одна новость звучала хуже другой. Найденный труп мужчины без головы, растерзанная семья… Она вспомнила случай со стражником и спросила:
– А брат с сестрой… оба… умерли?
– Да. – Закончив возиться с волосами, Эдриан повернулся к девушке.
Стефани мгновенно поняла, что деловитость напускная. В голубых глазах отчетливо мелькнуло смятение. То ли из-за их незавершенного разговора, то ли из-за новостей, которые он только что поведал. В любом случае, девушка надела шляпку и приколола ее к волосам.
– Я иду с вами. Надеюсь, что мои навыки следопыта окажутся полезными, – решительно заявила она. – К тому же я смогу все пересказать отцу лично, и он примет меры.
Девушка осеклась. «Папа́».
Тревога отразилась на ее лице, что не укрылось от мужчины.
– Вы никому не сказали, куда пошли? – догадался он.