– А что с твоей рукой? Что за увечье?
– С кровати упал, – зачем-то ляпнул солдат и сам не мог понять зачем.
– Еще и хромаешь к тому же. Что ж ты думаешь, увечный да хромой может заинтересовать мою служанку? Или, может, ты богач?
Волков поймал себя на мысли, что он собирается сказать, что он не беден и что есть женщины, которых он мог бы заинтересовать и без денег, и что он хоть и хром и пока однорук, но еще многим мужам может преподнести урок, и еще кучу всякой дури, похожей на оправдание. Но вместо этого солдат вздохнул и сухо произнес:
– Мне нужно поговорить с вашей служанкой.
Она посмотрела на него даже не с насмешкой, а с презрением и сказала:
– Перебьешься, – и попыталась закрыть дверь.
– Нет, не перебьюсь, – начинал злиться солдат. Подставив ногу, он не дал запереть ей дверь. – Сейчас я пойду к барону, получу его одобрение и отправлю к вам сержанта и пару людей. И сержант приволочет вашу служанку либо за ноги, либо за волосы, и я задам ей все вопросы, которые хотел задать.
Он уже взял себя в руки и говорил все это медленно и с расстановкой, глядя ей в глаза. Первое смятение прошло, и он уже полностью владел собой, хотя эта белокурая женщина его просто взбесила. Солдат продолжил:
– И даже если барон не даст мне согласия, я подкараулю вашу служанку либо во дворе, либо на стене и все равно с ней побеседую. Вам ясно?
Теперь красавица его уже не презирала, теперь она смотрела снизу вверх, исподлобья.
– Задай вопросы мне, если они пристойны, я тебе сама за нее отвечу.
Волков едва заметно кивнул и спросил:
– Ваша служанка из Ламбрии?
– Из тех мест.
– Она грамотна?
– Нет, – без запинки ответила молодая красавица, глядя ему прямо в глаза.
– У нее здесь есть родственники или земляки?
– Нет, она здесь одна.
У Волкова вопросов больше не было, вернее, их не было к госпоже, а служанке он задал бы еще десяток, и он произнес: