Сердце Стужи

22
18
20
22
24
26
28
30

Владетельница говорила мне, что мои родители были героями Кьертании, и угощала печеньем. Пришлось съесть.

Она сказала, что я необыкновенный, что люди должны видеть, что у Кьертании есть такой юный препаратор, и предложила мне поехать в поездку по всей стране в следующем году, на праздник Шествий. Пришлось согласиться.

Потом меня с ней снимал фототипист, и пришлось улыбнуться.

В это время играла музыка, люди смеялись, и среди них были и препараторы тоже. Почему-то это поразило меня сильнее всего.

Я думал: мои отец и мать погибли. Центр годами терзал мою мать. Я был маленьким и не понимал, какой ценой ей всё это давалось, но теперь могу только представить…

Что именно они делали с ней. Чего могли от неё хотеть.

Она защищала меня, и я всё время думал, что ничего страшного не происходит, но для неё всё было иначе. Куда ей было деваться? Она попыталась сбежать, но её поймали. Она нарушила закон и должна была подчиняться…

Как должен подчиняться любой, кто родился в Кьертании.

Впервые я осознал, что Стужа и Химмельны – одно целое.

Вот только в Стуже я видел красоту, а в дворцовом парке – только уродство… Несмотря на всё богатство Химмельнов.

После приёма на миг мне впервые показалось, что я действительно понимаю, что нужно делать, чтобы убить эту змею.

Жизнь препаратора бывает краткой, но я чувствую: моя будет долгой. Я успею найти способ.

20

Я изучаю его целый год, но пока единственное, в чём я убедился наверняка, – только я смогу его найти.

Я не люблю слово «судьба», но, мне кажется, я должен. Только моё усвоение достаточно высоко, чтобы зайти настолько далеко, насколько будет необходимо, и только меня Стужа любит достаточно, чтобы позволить…

Всё получится – и тогда Химмельны больше никого не отправят на смерть.

Им некуда будет отправлять.

Но если нет? Если всё это старые сказки?

Недавно в Стуже я снова слышал голоса. Я верю им.

Завтра поговорю с Бартом серьёзно. Если я прав и он связан с людьми, которые могли бы помочь мне, пришла пора ему рассказать мне об этом.

Больше не буду писать. Это может быть опасно.