Тетушкин катер быстро нагнал плот семьи Ван. Приблизившись, Цинь Хэ сбавил ход и осторожно привалился к нему.
В задней части плота стоял Ван Цзяо с шестом в руках, сердито сверкая глазами, готовый сражаться не на жизнь, а на смерть.
В голове плота сидел Ван Гань с Чэнь Эр на руках.
Посреди плота Чэнь Би обнимал Ван Дань и, то плача, то смеясь, восклицал:
– Ван Дань, ну рожай же быстрее! Пусть появится на свет новая жизнь! Родишь, и они больше не посмеют давить на нас! Вань Синь, Львенок, вы проиграли! Ха-ха-ха, вы проиграли!
Струйки слез текли по его заросшему щетиной лицу.
И тут Ван Дань издала душераздирающий вопль, от которого волосы встали дыбом.
Когда катер и плот тесно сблизились, тетушка перегнулась и протянула руку.
– Убери свои дьявольские когти! – злобно прошипел Чэнь Би, хватаясь за нож.
– Это не дьявольские когти, – спокойно проговорила тетушка, – а рука врача-акушера.
В носу засвербило, и я, озаренный пониманием, крикнул:
– Чэнь Би, немедленно пусти тетушку на плот! Дай ей принять роды!
Я зацепился багром за столбик плота, и тетушка, тяжело переваливаясь, спустилась на плот.
За ней на плот спрыгнула Львенок, закинув за плечо аптечку.
Когда она разрезала ножницами пропитанные кровью штаны Ван Дань, я отвернулся, но руками намертво вцепился в шест, чтобы катер и плот нисколько не расходились.
Перед глазами стоял схваченный мимолетным взглядом образ Ван Дань, лежащей на плоту, все тело ниже пояса в крови. Тельце маленькое, живот высится, словно негодующий страшный дельфин.
Река несет свои бурные воды, не останавливаясь ни днем, ни ночью[77]. Посреди нависших туч молний прорвался солнечный свет. Дракон груженных персиками плотов поворачивал то головой, то хвостом. Поплыл по течению и мой плотик, которым никто не управлял.
Я ждал. Ждал посреди завываний Ван Дань, среди журчания волн, среди громкого рева ослов на берегу.
На плоту раздался хриплый плач младенца.
Резко обернувшись, я увидел, как тетушка двумя руками держит преждевременно родившегося ребенка, а Львенок обматывает ему бинтом животик.
ebooksa