Бежать за ними? Сердце судорожно билось в груди. Похолодевшие пальцы искали телефон. Нашли.
Лерка погладила его успокаивающе-чёрную поверхность. Прижала к губам, чувствуя, как её окружает холод. Мелкой изморозью покрываются неказистые прутья ограды на детской площадке, завитками укладывается мороз на неживые окна, тонкой коркой схватываются чёрные лужи.
– Кто здесь? – её голос утонул в нарастающем шорохе.
– КТО ЗДЕСЬ?! – крикнула она в темноту. Звуки стихли, будто существо, кравшееся рядом, желавшее обступить Лерку со всех сторон, внезапно замерло, прислушиваясь. – Зачем я вам?
Последняя фраза прозвучала жалко и беспомощно. Тот, который стоял рядом, внезапно отступил.
В руке завибрировал телефон, разгоняя последние шорохи. Лерка посмотрела входящий номер: мама.
– Лерка, алло! – тревожный голос.
– Я здесь, – Лерка стряхнула с плеч оцепенение, раздражаясь собственной трусости и бестолковости. – в смысле, домой иду.
– Давай скорее. Я волнуюсь. Может, тебя забрать? Я на машине…
– Да я сама, – но прозвучало это, видимо, не очень убедительно.
– Ты прямо сейчас где?
– У нашего старого дома…
Молчание в трубке всего секунду, порывистый вздох:
– Стой там, я сейчас тебя заберу.
Лишь оказавшись в уютном тепле маминой тойоты, Лерка почувствовала себя в относительной безопасности.
– Ты чего сразу домой не пошла? – спросила та, наконец, сворачивая на Ленинградского шоссе.
Лерка молчала. Как объяснить матери, что её сюда ноги сами несут? Что здесь осталось для неё что-то важное, что-то нужное. Что в новом доме она чувствует себя словно в платье с чужого плеча. Сказать – и опять пристыженно выслушивать доводы о своей неправоте.
Поэтому Лерка молчала.
– Мне Тамара Ивановна звонила, – тихо проговорила Светлана Павловна. – Рассказала, что у вас там в школе творится.