Лерка откинулась на сиденье, прикрыла глаза.
– Я думаю, больше ты в эту школу не пойдёшь.
– Почему?
– А ты хочешь, чтобы тебя все дёргали из-за этой истории? Косились учителя, шептались за спиной одноклассники? – мать опять начинала нервничать. – Почему ты молчишь?
– Потому что не хочу говорить… Там, в нашем старом дворе, я видела, как Дашкину маму забирает скорая, – зачем-то она сказала это вслух. – А я даже не подошла к ним.
– Интересно, чтобы ты могла сделать? Чем помочь, – вздохнула мать, замирая на очередном светофоре.
– Я к ним даже не подошла…
Светлана Павловна покосилась на дочь: бледная, с синевой под глазами, та выглядела совсем больной:
– Ты бредишь. Мне кажется, надо тебя показать Иван-Саввичу.
Иван Саввич – тот самый врач, толстый дядька в круглых очках и со смешными усиками как у почтальона в мультике, который лечил ее десятилетнюю. Лерка содрогнулась, представляя тусклый свет диспансерного коридора с длинными рядами унылых кожаных стульев.
– Не хочу, – бросила Лерка скорее себе, чем матери. Но та приняла на свой счёт и сжала губы:
– Мало ли, чего ты не хочешь, – резко отозвалась она. – Если ты помнишь, как твой законный представитель, я могу даже настоять на госпитализации…
Лерка открыла глаза:
– Хочешь упрятать меня в психушку? Тогда уж, будь спокойна, никакого перешептывания и переглядывания за моей спиной не будет. Ещё бы, Лерка Ушакова спятила. Тоже на людей, небось, бросается…
Девушка отвернулась к окну, разглядывая прохожих. Безнадёжно тусклые лица, прячущие за деловитостью равнодушие. Опущенные глаза. Не дай Бог, коснуться чьей-то боли. Не дай Бог, увидеть чью-то беду. Даже дети, упав, плачут навзрыд, точно зная, что никто не пожалеет. «Подумаешь!». А ему в коленках холодно, рукавички промокли и теперь точно придётся идти домой, в крохотную благоустроенную скорлупу с видом на серые квадратики окон.
На перекрёстке мелькнуло что-то знакомое. Лерка не успела сообразить, разглядеть. Пятно. Нечто важное.
Она оглянулась назад, но наваждение растаяло.
– Лера, мне не нравится твой тон, – продолжала мать. – Тебе нужна помощь, а любое её проявление ты воспринимаешь в штыки.
– Не воспринимаю. Просто мне не нужна помощь психиатра. И я высказалась об этом прямо. Разве я обязана во всем с тобой соглашаться? – Лерка вглядывалась в пешеходов, пытаясь уловить ускользнувшее важное.
– Можешь не соглашаться, но сейчас я не уверена, что ты в силах оценить свое состояние! – мама нервно барабанила пальцами по коричневому пластику руля.
ebooksa