– Не знаю. Все равно каждый раз, когда я уезжаю из дому, есть вероятность, что этот раз – последний.
– Слушай, сынок, это все простуда вгоняет тебя в уныние. Скорее всего, это что-то гриппозное.
– Так вот, я думаю, что имею право попросить тебя кое о чем, прежде чем уеду.
– И о чем же? – Отец выпятил нижнюю губу, заподозрив неладное.
Величественные сливово-яблочные разводы украшали умирающее небо.
– Я прошу тебя пустить квартиранта.
Отец вскочил в отвращении.
– Квартиранта? Мне не нужны никакие квартиранты. Я сам могу себя содержать, благодарю покорно. Конечно, квартиранта – в мои-то годы. А теперь слушай меня, сын, сейчас ты ляжешь и чуток поспишь, постарайся пропотеть, чтобы из тебя вышла вся эта болячка. А через часок я угощу тебя горяченьким супом. Томатным супчиком – очень горячим, да с тостами.
– Ты не купишь меня своим томатным супчиком, – сказал я, – даже самым горячим. Это моя комната, не так ли? Так было оговорено, когда ты поселился в этом доме, правда? Моя комната. Так вот, я хочу, чтобы мистер Радж занял мою комнату.
Отец огорченно покачал головой. Притворялся, будто принимает мои речи за бред.
– Если ты имеешь в виду того индийского джентльмена, то я вынужден отказать. Не потому, что он индиец, – спохватился он. – Я не имею ничего против его цвета кожи, хотя я на самом деле уже слишком укоренился в своих взглядах касательно цветных, чтобы начать воспринимать какие-то новые идеи на сей счет. Так уж я устроен, – сказал он, будто оправдываясь. – Просто мне не нужны никакие жильцы, ни черные, ни розовые, ни желтые, ни разноцветные, как бильярдные шары. И утром, когда тебе полегчает, ты поймешь и согласишься со мной. А теперь я пойду вниз, – сказал он, – дам тебе поспать немножко. У них там новая программа на детском канале, каждое воскресенье. Что-то про двенадцать апостолов, кажется. Забавная – двенадцать апостолов, двенадцать Цезарей. А еще я читал, что кто родился с двенадцатью пальцами вместо десяти, добьется больших успехов в арифметике. Интересно, – сказал он, – неужели я действительно слишком стар, чтобы еще чему-то научиться? В любом случае поговорим обо всем этом завтра, – и он тяжко затопал вниз по лестнице, кашляя в лестничный пролет. – Хрроджерс! – отхаркнул он с пренебрежением, оставив меня одного в подступающем мраке, который должен был подействовать как снотворное.
Наутро болезнетворные бактерии покинули мою голову и принялись колонизировать грудную клетку. Мы с отцом проснулись приблизительно в одно и то же время, оба дохая так, как будто в дом напустили ядовитого газа. Я слышал, как он натягивал штаны, звякая мелочью в карманах, и кашлял, а я просто лежал в постели и кашлял в ответ. Его кашель в гостиной внизу казался громче обычного, менее сдавленным, как будто мы наконец-то заговорили на одном языке и ему хотелось показать, что он в этом языке больший дока, чем я. Встал я около половины одиннадцатого и, кашляя, в халате спустился в переднюю.
Подобно мощному порыву кашля с Востока, мистер Радж возник в проеме задней двери, едва пробило одиннадцать, улыбаясь, как ясно солнышко, и неся по бумажному пакету в каждой руке.
– Приветствую вас, дорогие кашляльщики, – метко сказал он, – надеюсь, что одному из вас скоро станет получше. Мистеру Денхэму-старшему, – сказал он с неумолимым восточным реализмом, – лучше станет уже, наверное, только в могиле, путь к которой, впрочем, нашими молитвами будет довольно долгим. Зато наш молодой мистер Денхэм – совсем другой коленкор. Ему еще долгая жизнь предстоит.
Он улыбнулся, а я вдруг явственно представил себе, как выглядит книга, из коей он извлек этот свой «коленкор» – изданный в Индии, флегматичный и неточный учебник английского языка предыдущего поколения, авторства А. А. Сарендрана или доктора П. Гурасами – толстенный, плохо отпечатанный, дурно переплетенный, напичканный примерами из писем к адвокатам и приглашений на чай. Я чуть ли не с нежностью посмотрел на мистера Раджа. Он сказал:
– Как я и обещал, мы сегодня будем кушать цейлонский карри. Никто из вас не шелохнет и пальцем. Я все приготовлю сам.
Отец с интересом посмотрел на мистера Раджа поверх своей «Дейли экспресс».
– Да, – кивнул мистер Радж, – все. Без чьей-либо помощи. В ответ на бесконечную вашу доброту. – Он отнес пакеты в кухню, а потом вернулся и сообщил: – А те юноши уже поправились. Пара синяков под глазами, глядят волком, но ничего более. Это я их в городе встретил, неподалеку от гостиницы.
– А другая жертва? – спросил я, кашляя.
– О нем, – ответил мистер Радж, – я ничего не слышал.