Больше она не слышала его слов. В изнеможении она закрыла глаза, а когда снова их открыла, перед дверью никого не было. Человек ушел. Она осталась одна и сразу же забыла обо всем, что случилось.
Некоторое время она продолжала лежать тихо. Потом снова заметила в зеркале свое отражение и улыбнулась ему — усталой нежной улыбкой. Голова ее совершенно прояснилась. «Барбара Клейн, — подумала она. — Актриса Барбара Клейн… И как раз в ночь на Новый год… Настоящая актриса!.. Да, но разве ночь на Новый год не такая, как все другие?» Она посмотрела на часы, стоявшие на ночном столике. Утром она их завела. Часы будут еще идти целую неделю. Потом она бросила взгляд на письмо… Страшное письмо, в котором притаилась смерть…
Она вынула из ящичка маленькое лезвие бритвы, взяла его указательным и большим пальцами и натянула на себя одеяло… Боли она почти не почувствовала. Хозяйка завтра будет ругаться, но ведь у нее не было другого способа. Не было даже веронала… Она зарылась лицом в подушку. Стало темнее. А потом к ней снова вернулось прошлое. Далекое-далекое… Радиостанция Тулузы. Прошлое все приближалось и приближалось. Какой-то грохот. Воронка, в которую она сползала… Все быстрее и быстрее. А потом засвистел ветер…
10
Марилл вошел в столовую.
— Штайнер! На улице тебя разыскивает какой-то человек.
— Кого он ищет — Штайнера или Губера?
— Штайнера.
— Ты спросил, что ему нужно?
— Конечно! Надо же быть осторожным. — Марилл взглянул на него. — У него для тебя письмо из Берлина.
Штайнер рывком отбросил стул.
— Где он?
— На той стороне, у румынского павильона.
— Может, шпик или что-нибудь в этом роде?
— Не похоже.
Они вместе вышли из столовой и перешли на другую сторону. Под деревьями, с которых уже упала листва, стоял мужчина лет пятидесяти.
— Вы — Штайнер?
— Нет, — ответил тот. — А зачем он вам понадобился?
Мужчина смерил его быстрым взглядом.
— У меня для вас письмо. От вашей жены.