Вроде смотришь, видишь и наблюдаешь, как Крамер открывает дверцу в пассажирский салон представительской машины, когда вас разделяет уже половина пройденного к автомобилю пути, но все равно не понимаешь для чего и зачем. Его вежливый приветственный кивок головой тоже не желает оседать в памяти, как и задевать других замороженных мыслительных процессов.
— Спасибо, Джордан. Дальше мы сами.
— Мисс Людвидж… сэр, — снова сдержанный и едва заметный кивок головы со взглядом, который не чувствуешь и не замечаешь практически в упор. А все что в тебя сейчас проникает и врезается в воспаленные нейроны слишком глубокими осязаемыми ощущениями и ответной реакцией — это голос над твоим затылком и руки… да, уже две руки, поддерживающие тебя перед проемом входа в черную кроличью нору.
На самом деле это оптический обман, Эллис. Это только с виду кажется, что это автомобиль. Ты же знаешь, что тебя ждет внутри. Это еще один портал в его черно-красное Зазеркалье. Их здесь сотни, если не тысячи. Как ты могла с такой беспечностью отправиться в город, который принадлежит этому человеку? Он найдет тебя везде, а отсюда ты уже не сбежишь… отсюда нет выходов… только входы, как в эту кроличью нору.
— Садись на противоположный от двери боковой диван. Только не увлекайся, в угол забиваться не стоит.
Ты с трудом узнаешь салон того самого лимузина, в котором успела побывать раза три (или все-таки больше?) до сего момента. Почему так сложно теперь вспоминать то, что с тобой происходило в этом городе именно до того дня, как ты впервые оказалась перед дверьми этого шикарного кондоминиума не для постояльцев среднего сословья? Не говоря уже о том, что тебя по большому счету вообще не тянет что-то вспоминать.
В какой-то момент тебе и вправду кажется, что это не пассажирский салон и его затемненные стены и стекла — это не стены. Их нет — это очередной оптический обман. Здесь все обман… почти все. Внутренняя роскошь ультрасовременного интерьера из материалов и декора, которые хрен где закажешь в каком-нибудь каталоге ближайшего дизайнерского салона или строймагазина. Сиденья кожаных диванов и кресел настолько мягкие и удобные, что даже не чувствуешь, что сидишь на них, а не возлежишь в размякшей позе древнеримской одалиски. Именно. Забиться в угол здесь тебе не позволят, зато опять напомнят, где ты находишься и кто ты по своему истинному социальному статусу. Всего лишь шлюха, дорогостоящая игрушка и персональная вещь человека, который никогда не посмотрит на тебя, как на кого-то другого… Не посмотрит на тебя, как на Эллис Льюис, даже если и будет постоянно звать ее именем. И если он молча хлопнет ладонью по краю дивана, на котором ты сидишь, подзывая пересесть поближе, или укажет пальцами в пол у своих ног, ты это сделаешь, и встанешь перед ним на колени прямо здесь.
Но видимо, сейчас его подобные мысли не волнуют и не посещают. Наверное, это хорошо, хотя и не настолько, чтобы вызвать в тебе долгожданное облегчение (да и испытаешь ли ты его по настоящему теперь когда-либо вообще?). Ты наконец-то получила возможность опять его видеть, а не ощущать тупо за спиной, подобно кукле чревовещателя. Он сел где-то по среди заднего дивана, тем самым обозначив границы между собой и тобой, за которые ты никогда не посмеешь преступить без его на то воли и соответствующего приказа. И то что ты здесь, а не в своей машине, едешь на работу вместе со своим Господином — это уже автоматически зачисляется в копилку щедрых бонусов и поощрений от твоего заботливого Хозяина. Цени это, Эллис. Кипятком от счастья писать не обязательно, но и забывать о таких моментах не стоит.
Ты и не собиралась, вернее… такое забыть очень сложно, пусть даже твоя собственная память играет с тобой в эти минуты в очень жесткие игры — на грани истерики, панических страхов и одержимом желании все это прекратить.
— Постарайся на этой неделе ничем себя не загружать. Думаю, если твой отдел не получит от тебя несколько фоторабот по определенным заказам, твой директор особо не расстроится.
Лимузин мягко и практически незаметно тронулся с места, когда Дэниэл Мэндэлл-младшим счел нужным вновь с тобой заговорить. В то время, как ты неподвижно сидела у края дивана (ближе к задним сиденьям салона) в страхе шевельнуться, поправить полы пальто или хотя бы расстегнуть верхние пуговицы, твой главный босс и Владелец со степенной ленцой раскладывал по соседним сиденьям свой портфель и небольшую часть содержимого сумки: папку с какими-то бумагами, айфон, очень тонкий и компактный нетбук. Казалось, он делал это просто так, по привычке, может они ему и не понадобятся, но он все равно за все эти секунды (а может уже и минуты) ни разу не взглянул на тебя. Правда это ничего не значило. То, что он не смотрел на тебя прямо и в упор — не говорило о том, что он вовсе тебя не видел и уж тем более не воспринимал. Последним больше всего и царапало по нервам. Ведь тебя-то как раз и тянуло пуще неволи залипнуть на его лице, впервые за столько время буквально уставиться на него. Не важно какие истинные мотивы двигали в тебе данной манией, но сейчас (да, именно сейчас) тебе это требовалось, как воздух.
Когда ты это делала в последний раз, Эллис? Когда ты им любовалась по настоящему — долго, неподвижно, почти не моргая, как за полетом редкой бабочки, случайно залетевшей в твое окно, а ты боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть ее… чтобы она не улетела обратно.
Поздно, Эллис. Теперь это ты здесь самый хрупкий, глупый и беззащитный мотылек, который перестал метаться и биться о стекла этого черного купола всего пару дней назад. И все что ты сейчас можешь — неподвижно сидеть в сторонке и ждать, когда руки этого человека поднимут тебя и посадят в центр своих теплых ладоней.
Но ты ничего не можешь с этим поделать. Это сильнее тебя, и оно не продержится долго под десятью блоками стальных стен — они давно дали трещину, при чем все сразу, осталось лишь чуть продавить… самую ничтожную малость.
Какое-то время тебе удавалось этого избегать, может сил еще хватало, позволяло держаться на расстоянии от этой запретной зоны, как помогало жить все последние десять (ладно, не десять, восемь или даже семь) лет. Вначале ты свято верила только в свою версию истории (кстати, достаточно болезненную, чтобы лезть на стенку и шарахаться от собственной тени при ярком дневном свете). Потом ты сумела похоронить и ее за этими стенами, возводимыми тобою из года в год с каждым последующим этапом в своей прожитой без Него жизни. Но кто знал, что все это время Он попросту стоял за твоей спиной и молча наблюдал со стороны за всеми твоими немощными потугами; что в один прекрасный день он все-таки подойдет и одним лишь щелчком пальцев вызовет разрушительную амплитуду колебания всем твоим шатким барьерам?
Да, Эллис, у него была своя версия истории и куда более кошмарная, чем твоя. И ты не плохо варьировала все эти дни, продолжая прятаться за обломками своих стен. Но рано или поздно это всплывет… замурованный тобою на дне океана черного забвения титановый шкаф-сейф всплывет на поверхность, проржавевшие цепи рассыпятся в красную пыль ядовитой окиси и тебе придется открыть эту чертову дверь… Открыть и взглянуть в глаза того, кто ждал тебя там все эти годы…
Ты готова к этому?
Нет, черт. НЕТ. Только не сейчас. Ты слишком слаба для очередного психического удара. Дайте хоть немного времени и воздуха, чтобы отдышаться. Дайте хотя бы несколько минут на то, чтобы осознать, что все это правда — чистая правда и голая реальность. А самое главное, дайте ей увидеть в этом человеке десять внешних отличий, указывающих на то, что он подделка. Что это не Дэниэл Мэндэлл-младший и ты ничего к нему не испытываешь, да и ты сама не Эллис Льюис и способна дышать под водой без акваланга.
Что ты хочешь разглядеть в нем? Что? Ты же понимаешь, что он это видит, не исключено, что даже чувствует. Ты не можешь рассматривать его украдкой, как и прикасаться пальцами к его лицу, твоя ограничительная линия — это пол. Смотреть в пол, стоять на нем на коленях, на четвереньках, лежать, раздвигать ноги… ждать на полу… Ждать всегда. Как и сейчас, молча завидуя его нечеловеческим способностям отвлекаться от внешних факторов, заниматься чем-то еще, помимо ожидания окончания вашей совместной поездки.
Ты бы тоже могла попробовать, или хотя бы сделать вид, что тебя интересует состояние твоего рабочего графика и общего положения в компании. Открой сумочку, возьми хотя бы смартфон, проверь список пропущенных звонков и накопившихся сообщений (а разве он уже все не проверил?). Прояви хоть что-то схожее с наличием жизни в твоем замороженном теле и сознании.