— Вот теперь я чувствую, как ты меня хочешь.
И почти контрольный удар. Я делаю последний разделявший наш полушаг, обхватывая из-за спины твое горло второй ладонью, тем самым запрокидывая тебе голову и щадящим нажимом притягивая ее затылком к своему плечу. И в этот раз ты не успеваешь даже опомниться и хоть как-то себя удержать, немощно ахая и беспомощно царапая пальцами по стеклу. А как ты при этом еще сильнее затряслась и едва не взвилась, особенно после того, как я прижался губами к твоей щеке у воспаленного алого ушка, хрипло зашептав прямо в кожу своими уничижающими заклятиями. Но самым запредельным в этом безумии ощущением был момент, когда я впечатал твою спину и попку в свою грудь, живот и бедра, вжавшись эрегированным членом в гладкую кожу над ягодицей, к которой тоже очень плотно прижался своей зудящей мошонкой. Тут даже у самого стойкого адепта темы посрезает все тормоза. Что уже говорить обо мне?
— И только посмей после всего, что здесь произошло и произойдет заикнуться, будто тебя заставляли все это делать против твоей воли. Спускающую на меня сучку я никогда и ни с кем не спутаю.
А дальше… меня просто накрывает, втягивая в черную дыру ненасытной Тьмы нашего единого сумасшествия.
Желанием разорвать тебя прямо на месте доводит едва не до слепящего бешенства. Но я продолжаю через неимоверные усилия сдерживать себя, придерживаясь тех границ и пределов, которые даже ты со своей скудной неопытностью не побоишься переступить. Да ты и не сможешь этому сопротивляться, потому что это мои руки тянут тебя за собой в мой исключительный мир, в мою ликующий ад, к моим сорвавшимся с цепей демонам.
Последнее наказание сменяется другим почти что наказанием — не менее блаженным, беспощадным и только возбуждающим. Я отнимаю руку от твоей сладкой киски, второй соскальзывая с горла и сразу же наматывая на кулак шикарную гриву прямо под затылком, пока первой отвешиваю по выпяченной попке звонким шлепком. От легкой зудящей боли в ладони рикошетит в голову не менее сильно, как и от твоего изумленного всхлипа. А от очередного всплеска эрогенной дрожи, прошедшей по всему твоему телу после моего удара восхитительно осязаемой волной, я чуть и сам не кончил, пока пропускал ее через нервные окончания собственной кожи. Казалось, я даже ощутил, как ты интуитивно сжала мышцы вагины, не понимая, как это физическая боль от шлепка по попке отразилась острой резью в твоем клиторе, вызывав новую вспышку нестерпимого удовольствия во всех интимных мышцах.
— Кстати, можешь уже начинать… умолять меня тебя трахнуть. И только не говори, что все это время ты не мечтала, чтобы я тебе засадил. — я чуть сильнее натягиваю тугой шелк волос своим кулаком, вынуждая тебя еще больше запрокинуть голову и прогнуться в спине. А, учитывая, как ты еще крепче прижалась ягодицами к моему члену и бедрам — это явно был не вынужденный порыв к моему насильственному принуждению.
И захлебываешься ты сейчас беспомощными стонами вовсе не от боли и унизительного дискомфорта, а от ответной ко мне одержимости. От моего языка, скользнувшего по твоей щеке и по контуру нижней губы и от пальцев только что ударившей тебя руки, в этот раз нашедшие твою упругую грудку и пережавшие воспаленный сосок растирающей лаской. Но я и не собираюсь на этом останавливаться. Тем более, что это только начало. Только-только распробовать твой естественный запах и солоноватый от пота вкус, как и вобрать своей кожей совершенные изгибы твоего податливого тела с его реакцией на мое воздействие. Мне надо куда больше. Намного больше. Не просто тобою насытиться, а именно пересытиться до полного отключения чувств осязания и восприятия окружающей реальности. Что я и делаю, практически не останавливаясь. Удерживая тебя руками в этой развратной позе, пока насилую пальцами твердый сосок, а извивающимся языком снимаю острые гранулы твоего вкуса по подбородку, скуле и заканчивая глубокой впадинкой за мочкой уха. Как только я добираюсь до одной из самых эрогенных зон твоей головы, тебя начинает потряхивать уже куда сильнее и ощутимее. Кажется, ты и ахаешь больше от удивления, не в состоянии поверить тому, что с тобой происходит и почему тебя пронимает такой сумасшедшей эйфорией в руках того, кого ты вроде как должна по умолчанию ненавидеть и презирать.
Да, моя девочка. Этот мир просто сошел с ума. И не всегда знаешь, где тебя настигнет очередным открытием века. Поэтому будь готова ко всему, даже к совершенно неожиданным для тебя поворотам и испытаниям.
И они не заставляют себя долго ждать. Поскольку я и не думаю останавливаться, в этот раз выбрав для своих дальнейших атак нежный изгиб твоей лебединой шейки и длинный путь по центру спины, оставляя вакуумные засосы с не менее горячей росписью языка едва не на каждом позвонке. Мои ладони тоже не даю твоему телу ни секунды спасительной передышки, беспрепятственно накрывая уже оба полушария возбужденной груди, то грубо сжимая пальцами чувственную плоть, то ослабляя хватку и наслаждаясь дразнящими ласками с твоей несдержанной на нее реакцией. Теперь-то ты точно не стеснялась своей полной наготы, особенно, когда мои руки оставляли на твоей коже развратные метки своего неоспоримого господства. Если бы еще было можно оплести тебя всю с головы до ног, впечатав в свое тело каждой клеточкой и волнительным изгибом.
Пока мой рот приближается к твоему копчику, мои ладони обхватывают твои ребра и живот, изучая упругие формы и их возможности для своих предстоящих атак. И дурею определенно не меньше твоего, если не больше. Поэтому и не могу остановиться. Любая моя ласка или вакуумный поцелуй заводят тебя чуть ли не до полуобморочного состояния, едва не до лихорадочной трясучки. Особенно когда я ласкаю самые интимные зоны или прикусываю кожу на прохладных ягодицах, раздражая ее языком совсем рядом с промежностью. Мне уже не терпится их смять пальцами и раздвинуть в стороны от центра, заставив тебя раскрыться в еще более бесстыжей позе. Увидеть твою возбужденную киску прямо в упор, чтобы тут же накрыть ее ртом и довести тебя до настоящего срыва. Вынудить стонать (нет, едва не кричать) до потери голоса и ненормальной дрожи в коленках, и, конечно же, немощно вздрагивать от каждого движения моего языка по самым эрогенным точкам, складочкам и воспаленному клитору. Чтобы уже через пять секунд ты сама начала мне подмахивать, мысленно умоляя о большем.
Нет, моя радость. Я заставлю тебя это сделать вслух и прямо сейчас. Тем более, что ничто мне в этом не препятствует. Снова подняться, снова накрыть тебя всю собой, впечатывая в свое тело спиной и в этот раз прижимая свой перевозбужденный член к твоей горячей промежности, тут же скользнув чувствительной головкой по очень мокрой от моей слюны и твоих интимных соков киске. И затрясло тебя от этих ощущений не менее сильно, чем от развратных ласк моего языка. Даже поддалась на меня назад по собственному наитию, будто попыталась поймать его тугими тисками своей изнывающей вагины.
Нет и еще раз нет, мое солнце. Это будет немного по-другому.
— А теперь проси… — я словно и сам одурел от звериного рычания собственного голоса, когда опалил им твое и без того раскрасневшееся ушко. — Умоляй, чтобы я тебя вые*ал… Только по-настоящему… Со всей искренностью испытываемых тобою желаний.
Похоже, я сам не верил в то, что говорил или тому, что это был я, поскольку сам находился на грани, пока растирал тебе киску членом и усиливал стимуляцию нашего обоюдного безумия бесстыдной лаской пальцев по твоему клитору, одновременно придерживая тебя за горло под скулами и подбородком второй рукой. Естественно, в таком положении и в убийственном состоянии одержимой мною сучки, ты ничего не соображала и не понимала. Только беспомощно всхлипывала и начинала усиленно дрожать, если я задевал самые чувствительные точки или принимался намеренно их распалять.
— Пожалуйста-а… — едва слышным шепотом, едва не срываясь до плача…
Да. Именно так. Сумасшедшим разрядом по моим перетянутым нервам, зудящей от парализующего онемения коже и едва не взрывающейся головке члена…
— Бл*дь. Умоляй. Чтобы я это слышал.
— Прошу… Пожа… — жалобный всхлип, на грани почти подступившей истерики…
Тебя трясет еще сильнее, потому что нажим моих пальцев чересчур болезненный, чтобы дать тебе кончить, но от этого ничуть не умаляющий испытываемых тобою ощущений запредельного возбуждения.