Лала вертела головой и не могла понять, что так его обрадовало. А когда поняла, застыла с окровавленным ножом и выронила тушку пескоройки. Прямо на них летела, стремительно увеличиваясь на глазах, пестрая руфа – самая крупная птица Пустыни. Это никак не могла быть добыча для Эржи, которая чуть больше головы руфы. И все же Шойду снял колпачок.
Эржи быстро взмыла вверх и превратилась в точку, но руфа ее увидела и стала набирать высоту. Лала охнула. Она знала, что руфы могут ударом мощных ног переломить хребет козленку, что уж говорить про сокола.
– Не бойся за Эржи. Смотри.
Шойду выглядел как самодовольный хозяин бойцового петуха. Лала видела таких в замке Фурд. Петушиные бои были любимым развлечением прислуги, и смотреть пускали всех детей. Она всего раз полюбопытствовала и никогда больше не интересовалась. Жалела проигравших птиц – разодранных, униженных, истекающих кровью ради хозяйской наживы. Лала с неприязнью заметила азартный огонь в глазах Шойду и вернулась к недоразделанным пескоройкам. Она не хотела видеть, как руфа покалечит Эржи, но против воли стала искать маленького сокола в темнеющем небе и не могла найти. Руфа тоже потеряла из виду своего врага, это было заметно по неуверенным взмахам крыльев.
– Да! – завопил Шойду и хлопнул себя по коленям.
Лала вздрогнула, но не оторвала взгляда от руфы, и только поэтому не пропустила короткий миг атаки. Это невозможно – разглядеть маленькую птицу высоко в небе, когда она движется быстрее арбалетной стрелы. Но когда сильный удар в голову перевернул руфу в воздухе так, что она кубарем, теряя перья, стала падать, Лала даже не усомнилась, чья это работа. Шойду между тем не торжествовал победу. Он шептал что-то, сплетая и расплетая пальцы в сильном волнении. Руфа почти у самой земли пришла в себя, выровняла полет и кинулась с ответной атакой. Это был самый неравный бой из всех, что до сей поры видела Лала. Ушибленная и обозленная руфа клекотала так страшно, что даже дромы пригнулись, силы мощного клюва хватило бы, чтоб убить трех Эржи одновременно. Единственное, чего не хватало руфе, – это быстроты и верткости. И очень скоро она упала неподалеку, взметнув целый фонтан песка.
– Идем! – Не глядя на Лалу, Шойду направился к трепыхающейся руфе. На ходу он поднял руку, и Эржи тяжело опустилась на перчатку. Лала поспешила за ним. Не то чтобы она хотела видеть, что будет дальше, но раз позвали…
Голова и шея руфы были в крови, одно крыло неестественно вывернуто, но огромная птица оставалась опасной даже при смерти. Поэтому Шойду долго примерялся, прежде чем отсечь ей голову. А когда безголовая туша забилась в последних судорогах, он полоснул ножом по своей ладони, и две капли его крови соединились с темной кровью руфы. Лала таращилась на это, будто в первый раз видела работу Мастера Смерти. Когда Шойду подобрал и отряхнул от песка крупный шуларт, оставшийся от птицы, Лала только и смогла выдавить из себя:
– Но зачем?
– Пойдем поедим. Ты ведь тоже голодна? – улыбнулся Шойду, будто не услышал вопроса.
Зажаренные до хрустящей корочки пескоройки оказались удивительно вкусными. Лала поймала себя на том, что обгладывает каждую косточку и облизывает пальцы, и смутилась, но Шойду не обратил на это никакого внимания. Он потягивал вино из бурдючка через длинную соломину и смотрел на закат. Насытившиеся соколы чистили перья, а дромы дремали, опустив головы к самой земле. Когда с пескоройками было покончено, Шойду протянул Лале вторую соломину, и теперь оба они пили вино и разглядывали уходящее солнце.
– Трактат о соколах должен быть прочитан и выучен, но никакие книжные знания не научат тебя чувствовать птиц, – наконец прервал молчание Шойду. – Надо ими жить. Есть одну пищу, быть для них защитой, опорой и единственным смыслом. Только тогда они выполнят свое предназначение.
– Почту доставлять? – хмыкнула Лала.
Мастер Шойду гневно вскинул голову:
– Почта? Ты считаешь, они пригодны только для этого?
Озадаченная всплеском его негодования, Лала пожала плечами:
– Простите мое незнание.
– Прощаю. Действительно, откуда тебе знать…
Он протянул руку к закату. Эржи будто этого и ждала: она села на плечо хозяина и гордо посмотрела на Лалу.
– Эржи для меня сделает все. Это моя хранительница. Она умеет не только убивать и быстро доставлять письма. Она видит черные мысли.
ebooksa