Мастер Ашгар досадливо махнул рукой, и Шурн исчез.
Пока Лала раздумывала, стоит ли расспрашивать про Шурна и его странности, Ашгар сам начал:
– Это недоразумение – сын моего брата. Кровного, а не по Ордену Мастеров. Брат ушел в Пустыню, у его жены осталось четверо детей. Я помогал ей их вырастить. Трое простых дельных парнишек и этот вот, помеченный Пустыней. Ни ума, ни способностей, только гонор. Как так распорядилась судьба, одной ей ведомо. Но он не злой, и это уже хорошо. Я провожу тебя, сестра Лала.
Они возвращались на постоялый двор другой дорогой, сквозь шумную серо-синюю толпу, и Лала окончательно запуталась: люди все как один почтительно и без страха кланялись Ашгару, но ей в лицо старались не смотреть. Она не сдержалась:
– Мастер Ашгар, почему эти люди вас не боятся?
– Они меня знают. – Он легко пожал плечами.
– И что? – не поняла Лала.
– Я давно не провожаю людей в Пустыню, я им не страшен.
– А я?
– А ты новый Мастер Смерти и вполне можешь быть заменой кому-то из городских. Значит, – он улыбнулся, – ты рано или поздно убьешь их.
Ашгар, не замедляя хода, с поклоном принял из рук старой торговки кусок сыра, завернутого в юговый лист, разломил и отдал половину Лале. От сыра пахло козами и пряностями.
– Она идет за нами, эта женщина, – шепнула Лала через некоторое время.
– Да, она хочет узнать, съешь ли ты сыр.
– Зачем?
Ашгар нахмурился.
– Похоже, тебе придется доказать твое право называться Мастером Смерти, если ты не знаешь простейших правил.
Лала ойкнула и виновато хихикнула:
– Простите, я просто задумалась. В пустыне за мной люди не ходили.
Лала остановилась, обернулась к торговке, откусила большой кусок сыра напоказ и вежливо улыбнулась, не переставая жевать. Озабоченные морщины старухи разгладились, и она сразу же отстала. Невольные свидетели этой сцены тоже повеселели и перестали присматриваться к Лале. Ашгар кивнул и бросил свой недоеденный кусок пробегающей собаке.
– И все же озвучь мне то, что ты сейчас сделала.